На улице был всё тот же поток машин, но хромоножки и след простыл. Марина постояла с минуту и побрела на работу.
Вернувшись домой в одиннадцать часов вечера, она опять позвонила в дверной звонок три раза — на счастье. Марина была дамой суеверной — верила в гороскопы, любила гадать на кофейной гуще, несколько раз ей снились вещие сны. У неё была двоюродная тётка Инга — настоящая гадалка, потомственная ведьма, к несчастью недавно перенёсшая инсульт, именно ей Марина звонила утром. Раздевшись, она залезла в душ. Откуда-то доносилась «Лунная соната». Вспомнилось детство, когда мать была по рукам, чтобы девочка в течение шести часов играла гаммы. Марина зажмурилась, заткнула уши, но звуки не прекращались, а становились только сильнее, резонируя в каплях, она знала наизусть каждый пассаж, каждую ноту… Неожиданно всё стихло, и она смогла вылезти из душа. В комнате на столе стояла фотография седого мужчины. Марина вытащила фото и, тщательно изорвав, выкинула в корзину. Той же участил заслужил и голубой пыльный заяц с косыми глазами и раскинутыми лапами, спавший у неё в кровати последние несколько лет. Схватив подушку, она долго взбивала её, гусиное перо, медленно плывя в воздухе, упало на пол, где-то раздался звон разбитого стекла.
Она подошла к телефону, долго водила пальцем по его гладкому чёрному телу. Было так одиноко, что захотелось высунуться в окно и показать первому встречному голую грудь, чтобы хоть как-то обратить на себя внимание. Она набрала номер телефона. В трубке послышался голос мамы…
Вера Петровна, будучи абсолютно честным человеком, постаралась сразу же вложить всё своё недовольство в интонацию, она рассерженно гудела, злобно причмокивала, но дочь тосковала и не желала всего этого слышать. Она хотела только мягкости и трепета, которые ей мерещились в отдалённых отголосках лета, когда они жили всей семьёй на даче и когда приехала Инга, а маленькая Наташа от радости съела чешскую свечу.
— Сашка, прекрати безобразничать! А ну-ка, лети сюда, корова ты противная!
— Мама, ты с кем говоришь?
— С кем надо. Ты чего так поздно?! Я уже сплю.
— Хотелось услышать твой голос.
— Услышала?
— К чему кабан, бегущий по облакам?
— На кофе гадала?
— Да.
В трубке раздалось сосредоточенное сопение.
— По-моему, ты витаешь в облаках и из-за этого тебе подложат большую свинью. Ты лучше Инге позвони.
— Звонила. Она себя плохо чувствует и ничего не слышит.
— Ладно, я спать хочу. Завтра поговорим.
— Хорошо.
— Ты мне с утра позвони, только не так, как в прошлый раз.
— Мама, ну я же тебе объясняла.