— Я жена капитана, — произнесла Лиен с достоинством. — И все, что положено, будет сделано.
Я услышала, как миссис Маклин со свистом втянула воздух, и почти физически ощутила бурлившую в ней ярость. На миг мне показалось, что свекровь ударит хрупкую китаянку, но она тоже овладела собой, круто повернулась и вышла, по-прежнему не замечая меня, словно я пустое место.
Лиен увидела меня и вежливо поклонилась.
— Доброе утро, миссис Маклин. Надеюсь, вы видели приятные сны.
Я едва кивнула в ответ на приветствие, потому что во мне кипело возмущение, которое я не замедлила излить:
— Вы сказали, что обещание капитану меня ни к чему не обяжет. Но вышло совсем иначе. И что мне теперь делать?
Лиен смотрела на меня с легким любопытством.
— Я хотела, чтобы он умер в мире и покое. Вы давно достигли брачного возраста. Для женщины лучше иметь мужа, чем не иметь. Теперь о вас хорошо позаботятся, как и хотел капитан. Он очень беспокоился… — произнесла она с едва уловимой насмешкой: — …о дочери своего старого друга, капитана Хита.
Я поняла, что упрекать китаянку бессмысленно. Вдова была полностью поглощена заботой о бренных останках мужа. Я подошла к гробу и посмотрела на лицо капитана Бэскома. Морщины забот и старости разгладились, он казался моложе, чем вчера. Сегодня я смотрела на него и ничего не чувствовала. Я не любила его, но и ненавидеть не могла, не могла ненавидеть человека, который подстроил мне ловушку и изменил мою жизнь.
Лиен печально бормотала на своем странном, слишком правильном английском с чужеземными интонациями.
— В этом доме все не так. Когда голодные духи плоти отделяются от тела, живым грозит опасность. Священнику надо было провести необходимые обряды, чтобы эти духи не причинили вреда живущим. Это не сделано. И теперь злые духи тела населили дом. Из-за непросвещенных и нецивилизованных умов всех нас ждет великая беда.
— А наша религия говорит иначе, — вмешалась я.
Но китаянка, казалось, меня не слышала. Она снова зажгла сломанные сандаловые палочки и поставила их в песок.
Я не стала с ней спорить и направилась в заднюю часть дома, на кухню, потому что проголодалась. Проходя мимо библиотеки, заглянула в дверь, но комната была пуста, огонь в камине не горел. Значит, нынче утром Ян Прайотт на рабочем месте не появлялся.
В кухне тощая, угловатая миссис Кроуфорд сновала от стола к плите и от плиты к мойке. Когда я пожелала ей доброго утра, она нарочито медленно вытерла руки о фартук, повернулась и посмотрела на меня с открытым неодобрением.
— Значит, дорвались до того, за чем приехали, миссис Брок,