Он повернулся к трапу, явно ожидая, что я пойду за ним следом.
— Тогда я сама за ней спущусь, — заявила я.
Невзирая на его изумление, я начала спускаться по трапу в люк. Оказалось, что внизу не совсем темно, потому что в люк над моей головой лился солнечный свет, и я различила каюты по правому и левому борту, открытую дверь в камбуз, а дальше передо мной тянулось вдаль мрачное нутро корабля. И я впервые увидела странное превращение, которое впоследствии происходило всякий раз, когда я спускалась в глубины «Гордости». На палубе царил солнечный свет, сверкала медь и дул соленый морской бриз. А внизу пахло застарелой гнилью, протухшей ворванью и затхлыми каютами. Наверху корабль был чист и прекрасен. Внизу он оказался заброшенной развалиной. Я никогда прежде не знала, что такое боязнь замкнутого пространства, но теперь узнала. Изогнутые борта корабля, казалось, смыкались над самой моей головой, и мне представлялись тонущие суда и моряки, пойманные в западню трюмов, когда на них, беспомощных, обрушивались сверху потоки воды.
Я окликнула Лорел, и голос мой эхом пронесся по коридору. Глаза привыкли к полумраку, и я увидела люк в трюм. Он был открыт. Наверное, Лорел зажгла фонарь и ушла вниз. Я не стала дожидаться Брока и начала спускаться по второму трапу, который оказался еще круче первого.
По мере спуска все меньше света достигало внутренностей корабля. К моменту, когда мои ноги коснулись дощатого настила в трюме, темнота сделалась непроглядной. Я понятия не имела, куда мне идти. Вокруг сгустились черная тьма и затхлая смесь запахов гнили, пыли и китовой ворвани. Я снова окликнула Лорел, но она не отозвалась.
И тут, к моему облегчению, вверху замигал свет и я увидела Брока, спускавшегося по лестнице со штормовым фонарем в руке. Запрыгали тени, и я наконец огляделась. Огромные изогнутые тимберсы поддерживали выпуклые бока корабля, смыкаясь, точно китовые ребра. Вдоль трюма вели узкие мостки, по которым когда-то можно было пройти. Повсюду на дне лежали камни балласта. Передо мной выстроился ряд бочонков. Сейчас они были пусты, но когда-то в них хранился вонючий китовый жир.
Брок спустился с последней ступеньки и встал позади меня, высоко подняв фонарь. На куче желтоватого камня лежал побелевший череп небольшого кита. Я сразу затосковала по свежему воздуху палубы. Но сперва надо было найти Лорел,
Отец окликнул девочку, и нас оглушило многократное эхо. С носа корабля донеслось шуршание. Брок поднял фонарь повыше, и мы увидели Лорел, вжавшуюся в борт за шпангоутом. Она сидела, обхватив руками ноги, согнутые в коленях, и спрятав лицо. Я поняла, что сейчас Брок накричит на нее, и, бросившись вперед, ласково позвала девочку: