– Всего два раза с ним и виделись-то. А лет пятнадцать назад через одного вогула он мне и передал вот это, – старик кивнул на самородки. – И передал, что мор у них случился на прииске. Померли все, кроме двух дочек Егора. Их вогулы взяли. Я даже имен-то их не знаю. Помнишь, давеча рассказывал вам про Березовку-то?
– Вот и тут видно такая же зараза приключилась, – Аристарх пошевелил губами, перекрестился. – Как их искать, если с сорока годов ногами маюсь!? Кое-как ходят, – старик откачнулся от стола и посмотрел на свои пимы. Затем ссыпал самородки обратно в «кисет», покачал на руке, будто взвешивая, и вдруг бросил его Павлу. – Это тебе…
Мешочек упал на край стола, раскрылся, и из него желтой слезой выкатилась одна из «картофелин». Павел онемел.
– Найди, парень, этот прииск-то. Его еще «Черной деревенькой» звали. Найди, постарайся и моих племянниц, и могилку Егора.
Павел очумело смотрел на желтую «слезину», ничего не понимая. Перед ним лежало целое состояние. На это золото можно было купить и дом, и корову, и молодого коня, и мануфактуры, Бог знает сколько!
– Да где же я найду… деревеньку эту!? – проговорил Павел, едва разлепив ссохшиеся губы. – И этих… племянниц!?
– Где? Щас покажу! – старик встал, шаркая пимами, сходил на кухню, принес короб с мукой и, сдвинув со стола все в сторону, посыпал мукой стол. – Вот, смотри, – кухонным ножом он стал чертить кривые линии, часто останавливаясь, подсыпая муку или засыпая неверные зигзаги, чертя новые. – Смотри, здесь мы, это дорога на Еремеевку, здесь верст семьдесят будет с гаком, дальше речка Мартемьяниха, шустрая такая. Это мост Воронцовский. Ты его как перейдешь, сразу влево, если направо то в Березовку, а ты влево, и по берегу иди до первых глыб с избу высотой. Вот тут не торопись, тут надо точно попасть в шелку между скал-от. В этой шелке ручей сухой. Не перепутай. Его видать будет. Вода в ем только весной и когда дожди. Вот по нему сюда, – дед ткнул ножом в поперечную линию, – это грива кедровая. Увидишь. За ней река Хул-ва. До этого места я в молодости ходил, а вот дальше нет. Дальше вогул говорил, река через горы пойдет. Справа скала вырастет отвесная. Если с другого берега смотреть, то на сову будто похожа. Потом долина откроется. Дальше совсем немного и деревенька… Ты понял, нет, Павлик!?
Павел растерянно пожал плечами. Дорогу до первых скал он знал, с Сашкой Хно-Хно бывал, а вот дальше…
Старик постучал кулаком по столу, мука подпрыгнула и рисунок пропал.
– Пробуй сам, черти как понял.
Павел аж вспотел, но не нарисовал и половины схемы.