Тряхнув ярко-рыжими волосами, девушка первой нарушила затянувшееся молчание.
– Здравствуйте, – ее голосок казался тоненьким и каким-то безжизненным.
В фильмах таким голосом обычно разговаривают особы, лежащие на смертном одре.
– Привет. – Катарина перевела взгляд на стоящую в дверях Наталью и покоящиеся у ее ног вещи: старенький потертый чемодан и видавшую лучшие времена спортивную сумку.
Натка держала в руках носовой платок, время от времени промокая покрасневшие глаза.
Незнакомка кашлянула, искоса посмотрела на Катку, а затем несмело поинтересовалась:
– Вы Царева Катарина Бориславовна?
Не успела Копейкина открыть рот, как с площадки второго этажа раздался крик Розалии:
– Да, детка! Это она! Она самая! Царева, мать ее! Катарина Бориславовна!
– Теперь я Копейкина. Катарина Копейкина. А вам, простите, откуда известна моя девичья фамилия?
– Я так и думала, что вы вышли замуж, вы очень красивая женщина. Глупо было бы рассчитывать, что вы живете в одиночестве.
Непонятно почему, но подобного рода комплимент подействовал на Кату отрицательно.
– Разве мы с вами знакомы? – спросила она, спиной ощущая колкий взгляд свекрови.
Девушка молчала.
– Ты не на допросе в КГБ и не в налоговой инспекции, – влезла Розалия, – поэтому кончай играть в молчанку. Ну, говори!
Шмыгнув носом и смахнув со щеки слезинку, рыжеволосая гостья тихо прошептала:
– Катарина Бориславовна, меня зовут Полина. И я… ваша дочь!
На мгновенье у Копейкиной остановилось сердце. Да, да и еще сто раз да! Катке показалось, что оно перестало биться. Виски отозвались тупой болью, и почему-то сильно разболелся зуб. Сделав глубокий вдох, Ката схватилась за спинку кресла, а с пересохших губ слетел вопрос:
– Что ты сказала?
– Она говорит, что она твоя дочь! – Розалия Станиславовна уперла руки в бока. – Дочь, понимаешь? Дочурка, доченька, чадо, отпрыск, называй, как хочешь, это сути не меняет.
Катарина усмехнулась:
– Должна тебя предупредить, Полина… шутка неудачная.
– Я и не думала шутить. Разве такими вещами шутят? За кого вы меня принимаете?
– Какая сенсация! Какая бомба! – твердила Розалия. – Мать и дочь не виделись с самого рождения, и вот они нос к носу стоят в гостиной. «Санта-Барбара» рядом не валялась! Охренительный момент! Наталья, неси камеру!
– Так! – Ката обвела взглядом присутствующих. – Придите в себя. Здесь какая-то ошибка. Предлагаю всем сесть и спокойно поговорить.
Полина опустилась на диван, Розалия села в кресло, Наталья продолжала стоять в дверях.
– А теперь, объясни спокойно, почему ты решила, что ты моя дочь?
– Мне так сказали.