— Когда я буду иметь удовольствие покинуть этот дом, я вам об этом сообщу. Достану из тайника часы, брошь и кое-что ещё и попрощаюсь с вами.
— Договорились.
Я ушёл, но никакого приятного ощущения от своей выходки не испытал. На душе осталась какая-то муть и двойная неприязнь к мистеру Эдварду за его непонятное терпение и желание несмотря ни на что оставить меня здесь.
Я заметил мелькнувший силуэт отца Уинкла и, сам не знаю почему, заглянул в гостиную. Там в кресле бессильно полулежала леди Кэтрин, и лицо у неё было почти мёртвое.
— Леди Кэтрин, вам плохо? — испугался я.
— Да, мне очень плохо, — сказала она незнакомым голосом. — Не знаю, как я это переживу. Ты очень обижен на моего сына Чарльза? Эдвард говорит, что обижен. Но, может быть, и тебе станет его жаль, когда ты узнаешь, что его нет в живых. Сначала Берт, потом Шарлота и малыш и теперь Чарли.
— Как нет в живых? — растерялся я. — Он был здоров, когда уходил из дома. Что с ним случилось?
— Не знаю, — как во сне говорила старая женщина. — Не знаю. Знаю, что его нет в живых, а отчего — не знаю. Здесь, в сердце такая пустота, такое горе… Иди, мальчик, к себе. Может быть, мой сын, и правда, поступил с тобой не очень хорошо, но ты всё-таки пожалей его. Он был добрым человеком и никому не хотел причинять зло… Иди к себе, Роберт.
Я ушёл, озадаченный и встревоженный. Да, я был зол на мистера Чарльза, испытывал к нему обиду, отвращение и ненависть, но теперь, после слов леди Кэтрин, я был растерян. Смерти я ему не желал, хотя в минуту острого раздражения мог сказать что угодно. Теперь я бы пожелал ему всех благ жизни, лишь бы он был жив и его мать не страдала так сильно.
— Отец Уинкл, — позвал я священника, когда вновь его увидел, — по-моему, леди Кэтрин очень плохо.
— Да, дитя моё, ей плохо. Она внушила себе ужасную вещь, и лишь возвращение мистера Чарльза рассеет этот самообман, а он, как нарочно, не собирался вернуться этой ночью.
— Так это неправда, что мистер Чарльз…
— Конечно, нет, сын мой. Надеюсь, что миледи в этом скоро убедится.
Я бы плюнул от злости, если бы не кое-какие навыки в поведении, которые я успел усвоить. Надо же! Я успел почувствовать к покойному мистеру Чарльзу чуть ли не нежность, а он жив себе, здоров и хлопочет о свадьбе!
К ужину леди Кэтрин не вышла, а отец Уинкл прислал сказать, что останется с ней и есть не будет. Печальные были у неё фантазии, но глупые, однако они привели к тому, что за столом все сидели молчаливые и торжественные, как на похоронах, и быстро разошлись.
Мне пришлось ждать очень долго, пока всё в доме не затихнет, но это время прошло для меня с большой пользой, потому что я листал книгу о Робин Гуде, ещё раз изучил все картинки и даже, против желания, повторил выученный алфавит и прочитал кое-какие простейшие слова. Мой герой помог мне выбросить из головы все мысли о леди Кэтрин и мистере Чарльзе и вдохновил на подвиги. Я так рвался к интересным ночным приключениям, что с трудом дождался времени, когда обычно все расходились по своим комнатам, а прислуга заседала в кухне.