Роджер презрительно усмехнулся:
– Уж не считаете ли вы, что нужно соблюдать кодекс чести по отношению к рыбе? Холли, люди подняли бы вас на смех.
Роджер не заметил ее пристального взгляда. А к Холли вдруг снова вернулась прежняя настороженность. Что–то убедило ее, что Роджер Бонхэм не тот, кем кажется, и ему нельзя доверять. Она не понимала, что именно внушает ей подозрение. Внутренний голос призвал девушку к осмотрительности.
– Дедушка считал эту реку священной. Он говорил, что получил от нее силу и она дала ему жизнь. Он просил, чтобы после смерти его опустили в Миссисипи, но мама и слышать не хотела об этом. Его похоронили на нашем семейном кладбище… теперь эта земля принадлежит вашему отцу, – тихо добавила Холли. – Он не разрушит его?
– Ну что вы, конечно, нет, – ответил Роджер. – Несмотря на алчное стремление отца владеть землями и обладать большой властью, что порой внушает мне отвращение, он не из тех, кто разрушает могилы. – Роджер снисходительно засмеялся.
Холли замкнулась в себе. Его самомнение раздражало ее, Он был любезен с ней и, казалось, искренне озабочен ее судьбой, но то, что говорил Роджер, отталкивало девушку, ибо он словно насмехался над ней.
Когда они миновали еще один изгиб реки, Холли привстала в седле. Прекрасный вид, который она помнила с детства, заставил ее сердце учащенно забиться. Высоко на холме посреди зеленой лужайки стоял двухэтажный дом. Невысокая каменная стена окружала подножие холма. С веранды дома, как и прежде, можно было обозревать живописные окрестности. Холли увидела два больших окна и четыре маленьких на первом этаже. Окна второго чуть выдавались вперед, и от этого дом немного напоминал башню.
Роджер насмешливо улыбнулся:
– Отец сказал, что всегда мечтал жить в таком доме с женщиной, которая могла бы дать ему счастье.
«Интересно, – подумала Холли. – Построил ли Джарвис и для матери Роджера дом своей мечты? Был ли счастлив с ней?» Однако она не решилась спросить его об этом.
– Он собирался засеять к свадьбе землю, но не успел. Весной здесь вырастет трава разных оттенков, и лужайка будет похожа на шахматную доску. В саду зацветут розы, гардении и жасмин, а в большой пруд запустят золотых рыбок. Отец хочет, чтобы ваша мать наслаждалась ароматами цветов, – с сарказмом добавил Роджер.
Холли задумалась. Может, у него лишь показная ненависть к отцу?
На девушку произвел впечатление размах Джарвиса, обеспечившего работой многих людей.
– Да, этот дом выглядит роскошнее того, в котором мы жили до войны. Признаться, я огорчилась бы, если бы моя мать не жила в нем.