— Я ухожу.
Тернер направился к двери, но Грифф преградил ему путь.
— Ладно, ладно, ты звезда среди адвокатов, а я неблагодарный придурок. Что еще? — Он позволил Тернеру еще несколько секунд кипеть праведным гневом, а затем повторил вопрос, уже примирительным тоном. — Что еще ты для меня сделал?
— Я положил кое-что из твоей одежды в гардероб в спальне, — Тернер махнул рукой в сторону открытой двери в дальнем конце комнаты. — Джинсы и рубашки-поло до сих пор не вышли из моды. В «Таргете» купил несколько простыней и полотенец. Туалетные принадлежности у тебя есть?
— В вещмешке.
— Бутылки с водой, молоко и яйца в холодильнике. Хлеб тоже. Я подумал, что в буфете могут быть тараканы.
— Отличное местечко.
— Послушай. Грифф, я знаю, что это не дворец, но…
— Дворец, — со смехом повторил Грифф. — Не думаю, что кто-нибудь примет эту дыру за дворец. — И чтобы не выглядеть неблагодарным, добавил: — Как ты сказал, это всего лишь временное пристанище. А телефон у меня есть?
— В спальне. Я завел для тебя счет. Он на мое имя. Когда у тебя будет свой, мы сможем его отключить.
— Спасибо. Какой номер?
Тернер продиктовал.
— Записывать не будешь?
— Я привык держать в голове пару сотен игр. Десять цифр уж как-нибудь запомню.
— Гм. Ладно. Не забудь связаться со своим инспектором из службы надзора. Он должен знать, как тебя найти.
— Это первый номер в списке моих дел. Позвонить Джерри Арнольду, — Грифф нарисовал в воздухе «галочку».
— Вот немного денег на карманные расходы, пока не заведешь себе кредитку. — Тернер протянул Гриффу конверт с логотипом банка. — Там же твои водительские права. Адрес, разумеется, другой, но их срок действия истечет до твоего следующего дня рождения, а к тому времени ты переедешь.
— Спасибо, — Грифф бросил банковский конверт на столик рядом с ключами от взятой взаймы машины. Милостыня от адвоката была почти таким же унижением, как первый день в тюрьме, когда ему объясняли правила, а также наказания, которые последуют в случае их нарушения.
— Ладно, тогда, наверное, все, — Тернер похлопал его по плечу, но это получилось неестественно и неловко. Он отвернулся и пошел к выходу, но у двери остановился и обернулся. — Грифф… парни еще на тебя злятся. Для многих людей твой поступок — смертный грех. Если кто-то начнет тебя упрекать, пусть это тебя не слишком задевает. Подставь другую щеку, ладно?
Грифф промолчал. Он не хотел давать обещания, которые не сможет выполнить.
— Когда выходишь на свободу… — Тернер переминался с ноги на ногу. — Трудно приспосабливаться.
— Лучше, чем оставаться за решеткой.