мистер Одли.
И этот человек… этот мужчина, который дважды ее поцеловал и заставил мечтать о чем–то, не касающемся этого замка — он будет хозяином этого замка. Титул герцога не был все лишь словом, добавляемым к имени. Это были земли, это были деньги, это была сама история Англии, возложенная на плечи одного человека. И если и было что–то, чему она научилась за те пять лет, что провела в Белгрейве, так это то, что аристократия отличалась от остальной части человечества. Да, они были смертными, и истекали кровью и плакали точно так же как все остальные, но они несли в себе что–то такое, что ставило их отдельно от других.
Это не делало их лучше. Независимо от лекций вдовы по данному предмету, Грейс никогда не поверила бы этому. Но они были другими. Они формировались под давлением своей истории и своей роли.
Если мистер Одли был законнорожденным, тогда он был герцогом Уиндхемом, а она была всего лишь старой девой, не смеющей даже и мечтать о нем.
Грейс сделала глубокий восстанавливающий вдох и затем, как только ее нервы достаточно успокоились, повернулась к нему.
— Какую часть замка хотели бы Вы осмотреть, мистер Одли?
Должно быть, он понял, что сейчас не подходящий момент, чтобы давить на нее, и потому бодро ответил:
— Весь, конечно, но я полагаю, что это невыполнимо за одно короткое утро. С чего предложите начать?
— С галереи? — Он так заинтересовался картинами в своей комнате прошлой ночью. Галерея казалась вполне логичным местом для начала осмотра.
— Вглядываться в дружественные лица моих воображаемых предков? — Его ноздри расширились, мгновение он выглядел так, как будто проглотил что–то неприятное. — Думаю, нет. С меня довольно моих предков для одного утра, благодарю покорно.
— Те предки — мертвые, — пробормотала Грейс, едва способная поверить в свою дерзость.
— Именно такими я их и предпочитаю, но не этим утром.
Она взглянула через холл туда, где солнечный свет, проникающий через окно, образовал на полу рисунок из кругов.
— Я могу показать Вам сады.
— Я неподходяще одет.
— Музыкальный зал?
Он постучал по уху.
— Боюсь, мне медведь на ухо наступил.
Она сжала губы, минуту помолчала, затем сказала:
— Вы желаете увидеть какое–то конкретное помещение?
— Многие, — ответил он быстро, — но от Вашей репутации останутся одни лохмотья.
— Мистер О…
— Джек, — напомнил он ей, и каким–то образом расстояние между ними сократилось. — Вчера вечером Вы называли меня Джеком.
Грейс не двигалась, несмотря на то, что ее так и подмывало стремглав броситься назад. Он стоял не настолько близко, чтобы поцеловать ее, и даже не настолько близко, чтобы случайно коснуться ее рукой. Но ее легкие внезапно ощутили отсутствие воздуха, а ее сердце ускорило свой бег, сменив свой стройный ритм на беспорядочный.