— Обратно не терпится? — Я зашел парню за спину.
— Если место на кухне займут, на общие работы определят.
— Ну да, место хлебное, желающих много, — кивнул Пратт. — На свободу уже и не хочется, поди?
— К чему эти расспросы? — наконец не выдержал Эд. — Чего вам от меня надо?
— Ну, ты ведь человек не бедный, так? — хищно улыбнулся Джек.
— Я?! — Парень даже растерялся от такого вопроса. — Да у меня ни гроша за душой!
— Вот как? Люди большие деньги платят, чтобы в блок к «счастливчикам» попасть, а тебя туда бесплатно определили? — потеребил серьгу в левом ухе мой рыжий компаньон. — Как-то странно получается…
— Деньги не главное, главное с людьми уметь договариваться, — ничуть не смутился Эд.
— А ты умеешь?
— Просто так на кухне работаю, что ли?
— Логично, — хмыкнул Джек и задумался. Надавить нам на парня было нечем. Нет, надавить-то как раз не проблема. Стоит только костоломов свистнуть, все расскажет. Только это время займет. А если мы пустышку вытянули, то и вовсе нехорошо получится. — А другого рода услуги ты никому не оказывал?
— Какого еще другого рода? — забеспокоился парень. — Вы за кого меня принимаете? Да кто вы вообще такие?
— Кто мы такие, тебе знать не обязательно. — Пратт ухватил парня за подбородок и поднял лицо к свету. — Важно другое: теперь только от тебя зависит — отправишься ты на виселицу или еще поживешь. Понимаешь, о чем речь?
— Нет! — выдавил из себя лучник.
— Где ты был позавчера ночью? Кто вывел тебя из тюрьмы и дал лук? Кто сопровождал? — отпустив подбородок парня, заорал Джек. — Отвечай!
— Что за бред?! — завопил в ответ Рох. — В тюрьме я был, где еще? Да вы у охранников спросите! Чего придумываете?
— И спросим, — улыбнулся Пратт, которого эти крики ничуть не впечатлили. Теперь уже сомнений не оставалось — стрелял Рох. Словами не объяснить, но проскользнула у него фальшивая нотка. — Только мы это от тебя услышать хотим. Если расскажешь, отсидишь свое — и гуляй на волю. Запираться будешь… Да нет, все равно расскажешь. Только к чему тебе тогда свобода-то? Без рук, без ног. Сам на виселицу попросишься.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — заявил Рох и упрямо сжал губы. — Я был в тюрьме. Я никого не убивал.
— Молодой, — повернулся Пратт к писарю, — кликни костоломов, в пыточную тащить клиента неохота.
— Рассказывай. — Я хлопнул каторжанина по плечу. — Пока не поздно.
— О чем рассказывать? — прекрасно понимая, что взять на себя пять убийств равносильно весьма мучительной смерти на эшафоте, продолжил запираться парень. — Я в тюрьме был!
— Слушай, поможешь нам — никто об этом разговоре не узнает. — Я встал напротив Роха. — Без свидетелей, только мы втроем. Остаток срока на верфях отработаешь. Никаких новых обвинений. Никаких выступлений в суде.