— Можно бить в голову, плечи, в кирасу, по рукам и по ногам. Нельзя бить по кистям рук, по шее, по ногам ниже колена, по любым местам, не прикрытым железом. Нельзя хватать руками за чужое оружие. Нельзя бороться.
— Можно вопрос? — пропищал кто-то из задних рядов.
— Можно.
Все посмотрели на худого долговязого оруженосца с растрепанной прической.
— В прошлом году в Болонье прославленные рыцари били друг друга по шеям и по ногам. И оружие отнимали, и боролись. Это честные приемы.
— Станешь прославленным рыцарем — будешь делать что захочешь. А пока сражайся по правилам для оруженосцев.
Ди Кассано сделал паузу. Вопрошавший собрался спросить еще что-то, но Доменико сам решил, что необходимо пояснить ограничения.
— Вы, молодежь, еще толком ничего не умеете. Даже, если вам случайно повезло порубить каких-нибудь пикинеров или разбойников. Когда такой вот, вроде вас, не может положить человека на землю честными ударами, он начинает извращаться с бесчестными, чтобы противника покалечить. Ударить по пальцам, уколоть подмышку и все такое.
— Но у рыцарей нет ограничений!
— У рыцарей ограничения в голове. Если я вызову кровного врага на смертный бой, я, конечно, постараюсь его сразу убить. Но если я решу сразиться, например, с моим другом Никколо, я не буду стараться его убить. Потому что турниры существуют для развлечения, а не для убийства. И я не буду стараться сделать его калекой, чтобы он не смог больше участвовать в турнирах.
— А мой отец говорит, что турниры — баловство и не похожи на настоящий бой! — сказал невысокий паренек справа, в котором угадывались фамильные черты Фальконе.
В средневековье, как и сейчас, люди, всерьез занимающиеся боевыми искусствами, могли бы вспомнить немало «бойцов», которые боятся выйти на спортивный поединок по правилам, но гордо заявляют, что они готовят себя к «реальному бою». Якобы спортивный поединок содержит слишком много ограничений, а в «реальном бою» можно победить исключительно запрещенными приемами.
Конечно же, в средние века критики точно так же получали щелчки по носу, как и в наше просвещенное время.
— Поведай нам, о юный воин, что выигрывал твой достойный отец? — спросил Доменико.
— Ну… Он участвовал…
Парень, по-видимому, хотел перечислить несколько войн, но Доменико потребовал ответа на вопрос.
— Я, кажется, ясно спросил, что твой достойный отец выигрывал, а не где он участвовал.
— Он выигрывал войны, — не сдавался оруженосец, — вместе с другими рыцарями, конечно.
— Кто участвовал в какой-нибудь войне? — спросил Макс.
Почти все присутствующие уверенно подняли руки.