— Известен чем? — заинтересовалась леди Тарли.
— Очевидно, скачками на козе, — сказал мистер Годвин.
— Это была школьная шалость, — пояснил виконт. — Меня тогда едва не выгнали из Итона за эту выходку. Не так ли, мисс Прескотт?
Что–то в его тоне встревожило ее.
— Я…я не знаю.
— Тем не менее вы знаете о моей юношеской выходке.
— Я уверена, что читала об этом в какой–то колонке сплетен, — поспешно проговорила Мэдлин.
— Я сгораю от любопытства, лорд Норкорт, — заявила миссис Харрис. — Зачем вы скакали на козе?
Мэдлин готова была расцеловать директрису за то, что та отвлекла внимание виконта. А тот, бросив еще один подозрительный взгляд на Мэдлин, принялся рассказывать:
— Это случилось, когда я учился в Итоне уже третий год. Мы тогда с моими друзьями…
Мэдлин слушала вполуха, поскольку уже слышала эту историю. Леди Бикем с удовольствием рассказывала всем жителям Телфорда, как испортился племянник, оставшись без ее попечения, и насколько было бы лучше, если бы он, вместо того чтобы учиться в Итоне, остался с ней и ее мужем.
Мэдлин тогда была восьмилетней девочкой и, конечно же, не понимала, почему леди Бикем устроила такой шум из–за этого происшествия. Ей казалось забавным, что Энтони с друзьями катался на козе. Повзрослев же, она поняла, почему леди Бикем так реагировала на выходку племянника. У этой женщины не было даже намека на чувство юмора, и она, разумеется, не могла оценить юношескую пирушку, в стиле Диониса.
— Но какая–то матрона увидела, как мы танцуем вокруг костра и катаемся на козе, — рассказывал Энтони. — И она побежала к местному викарию с криком, что сам сатана появился в Итоне.
Мэдлин отметила, что виконт забыл рассказать про девиц из таверны, резвившихся вместе с молодыми людьми.
— Похоже, люди там были слишком уж суеверные, если думали, что дьявол действительно разъезжает верхом на козле, — продолжал Энтони. — Как бы там ни было, нас обнаружили. А потом разразился скандал, и нас строго наказали за то, что мы, устроив вакханалию, перепугали местное население.
— А что такое вакханалия? — спросила Элинор.
— Ты что, забыла? Об этом написано в той книге о Мифах, — напомнила подруге Люси. — Это когда древние римляне пили вино и расхаживали нагишом, почитая Бахуса.
— Кто такой Бахус? — спросила одна из подошедших к ним девочек.
— Бог распущенности, я думаю, — ответила Люси.
— Бог вина и веселья, — поправила Мэдлин. — Хотя пить слишком много вина не следует, потому что это приводит к распущенности. К тому же пьяный человек способен на такие поступки, которые трезвый никогда себе не позволит.