А смысл? Смотреть в их преданные глаза? И видеть - какой для них это шанс. Потому что время уже уходит, вернее, практически ушло, и они теперь себе чего-то придумали - что все еще может оказаться не так, как начало складываться, что где-то там чего-то у них вдруг забрезжило и что частью этого просвета оказываешься для них ты.
Сначала, может быть, и волнует. Но не потом. Не после двадцати пяти лет в институте. Хоть и с небольшим перерывом.
После двадцати пяти лет увядающие и соскальзывающие перестают интересовать. В принципе. Потому что ты сам, в общем-то, увял и скользишь.
Я смотрел на эту заочницу и думал, куда запропастилась моя собственная красавица? Я зря, что ли, отменил последнюю пару и притащился на эти похороны? Сама же меня заставила. Не успел даже продиктовать задание на следующий семинар. Как ветром всех сдуло.
- А что это вы здесь столпились? - сказала небольшая траурная старушка, входя на кухню. - Проходите в комнату. Надо у гроба. Там почти никого нет.
Я представил, как все мы протискиваемся вдоль длинного ряда табуреток, стукаясь коленками о гроб. И сколько раз тот, кто лежит в нем, протискивался точно так же. И стукал коленкой.
Мать в детстве объяснила, что выпадающие зубы во сне - это к чьей-то смерти. И сразу спросила: а кровь была? Беспокоилась за родственников. Еще часто снилось, что иду по грязи. В одних носках. По глубокой и жирной. Вокруг хлюпает и темно. Когда просыпался, всегда думал - лучше бы босиком. Почему в носках? При этом с возрастом - все чаще. И все реже - обнаженные женщины. К сожалению. Впрочем, множественное число неуместно. Они всегда приходили по одиночке. Никаких оргий. Скромное соитие "сингулярис". Хотя интенсивнее, конечно, чем наяву. Но ни разу с двумя. Видимо, Блок ошибся. Не азиаты мы. И где эта восточная кровь, которая дремлет у меня в венах? Хоть бы сны могли стать поразнообразнее. Впрочем, теперь уже все равно. Даже по одиночке почти не приходят.
Я оторвал взгляд от венков и от этих белых рук у него на груди и тут же наткнулся на взгляд Николая. Он сидел прямо напротив меня с другой стороны. От грусти в его лице уже ничего не осталось. Он подмигнул мне и кивнул в сторону двери в коридор. Я повернул голову.
* * *
- Ненавижу похороны, - сказала она, когда мы вышли в подъезд.
- Ты опоздала. Я просидел тут уже полчаса.
- Ничего страшного.
- Где ты была?
- Слушай, не будь занудой. Ты мне больше не дипломный руководитель. Смотри, как меня подстригли.
Она повертела головой в разные стороны.
- Классно?
- Да, ничего.