Просто взгляд изнутри. Сквозь узкие смотровые щелочки. Которые к тому же заросли волосами. Но некоторым нравится. Они подходят и говорят: "Какие красивые у вас ресницы".
То есть во всей этой близорукости и мохнатой в некотором отношении невозможности разглядеть истину присутствует еще и эстетический элемент. Забавно.
А нужен специалист. Чтобы послушал, подумал и сделал вывод: "Да, вы не сумасшедший. Вам нечего здесь делать, батенька... Пожалуйста, немедленно отпустите его". Но о себе он ведь, наверное, тоже думает, что он не сумасшедший. И судит меня, опираясь на свое собственное представление о том, как должен вести себя абсолютно не сумасшедший человек. Такой же примерно, как он.
А что если у нас с ним просто одинаковая форма безумия?
Короче, я понял, что с теми, кто на тебя похож, надо держать ухо востро. Впрочем, пообщавшись несколько недель с доктором Головачевым, я стал подозревать практически всех. Кое-кому ради забавы даже присматривал место в нашей больнице.
Большое опасение, например, вызывала заведующая той самой кафедрой в моем институте, где мне все никак не могли дать часов и без конца повторяли: "Ну вот, дождемся вашей защиты, а там посмотрим". Как будто у них было что-то со зрением и после заседания диссертационного совета оно чудесным образом должно было исцелиться.
Постоянная надежда на чудеса. Будь ты хоть комсомолец, хоть член КПСС с большим пузом. В любом случае догадываешься, что партбилет в кабинете у окулиста не помогает. Всегда хочется чуда. "Простите, как лучше пройти к купальне Силоам? Замучили эти минус десять". (См. Ев. от Иоанна, гл.9, ст.7-11)
Клавдия Федоровна, руководившая кафедрой, тревожила скорее даже не поведением, а внезапной переменой своего отношения к жизни. Будучи уже довольно опытной старой девой - с устоявшимися привычками, любовью к белым носкам и панталонам в горошек, которые она в жаркие дни надевала под тонкое прозрачное платье, - обладая твердой психикой и ясными представлениями о том, как вести домашнее и кафедральное хозяйство, она вдруг однажды решила выйти замуж.
Разумеется, ей это удалось. Благодаря решительному складу ума и отсутствию брезгливости в выборе средств ей вообще многое удавалось, и скорее всего именно по этой причине она неожиданно забрала себе в голову, что ей нужен муж. Захотела продемонстрировать свою мускулистую силу. В фехтовании такие штуки называются "тур-де форс". Не по делу, конечно, но удовольствие доставляют. Ведь не была же она настолько наивна, чтобы верить во всю эту чушь насчет надежной мужской руки, которая и в старости опора и в юности тоже чего-то там - шаловливое, неугомонное и любопытное. Плюс юркое, как хорек. Только зазевайся.