Женька готов был подставить под эту клюку голову, лишь бы он не останавливался, но старик, как назло, снова замолчал.
«Значит, Натансон занимался проблемами технического управления поведением людей, — понял Женька. — Гиперболоид из окошка…»
— А чем вы занимались, если не секрет, конечно? — спросил он у старика.
— Я занимался молекулярной генетикой, — ответил старик с удивлением и даже обидой, будто Женька был обязан знать его в лицо.
— Можно подумать, молекулярная генетика стоит на другой эстетической платформе!
Прием запрещенный, но удар достиг цели: старик преобразился.
— Что вы… что вы мелете! — он возмущенно повысил голос, и костяшки его пальцев на рукоятке клюки побелели. — Я получал ген, — кодирующий интерферон, — в лабораторных условиях, никого не подвергая риску, на базе человеческих клеток, а не кодировал чужие мозги! Я выделял из клеток информационные РНК, получал с помощью фермента обратной транскриптазы комплементарные молекулы ДНК, соединял их с молекулами ДНК-векторов и вводил полученные рекомбинантные ДНК в бактериальные клетки, черт побери! О какой общности наших платформ вы говорите?! Я думал лишь о противоопухолевой и противовирусной активности генноинженерного интерферона, а он думал о возможности управлять людьми! Спасение человечества и порабощение человечества — это, голубчик, разные платформы.
— Извините, — сказал Женька, — я не собирался вас обижать.
— А, не страшно, — старик оказался настолько же отходчивым, насколько вспыльчивым. — В моем возрасте не накапливают обиды, а стараются от них избавляться.
— А вы не подскажете, остался кто-нибудь, кто работал с Натансоном над этой проблемой?
— Этого не знаю. У него была когда-то своя лаборатория, но, подозреваю, ее уже нет. Незадолго до смерти Фимушку уложили на обследование по поводу его психики. Бредовая идея не нашла своего воплощения. И слава Богу! А в общем, не в пустыне же он работал — наверняка остались коллеги, учителя и ученики. Хотя бы этот его друг… Запамятовал фамилию, то ли Корзин, то ли Корсун…
— А откуда вы знаете, что его идея не нашла своего воплощения?
— Хм, голубчик, если бы это произошло, то об этом знали бы даже вы, уверяю вас!
Женьку удивило, что старик ни разу не спросил, почему спустя столько лет возник интерес к его соседу. Создавалось впечатление, что все годы после смерти Натансона он сидел на скамейке и ждал, покуда к нему обратятся за этой информацией. Не удержавшись, он спросил об этом.
— Как — почему? — посмотрел на него старик. — Мне ведь все объяснил вчера ваш коллега. Он предупредил, что могут возникнуть дополнительные вопросы, поэтому ваш приход меня нисколько не удивляет.