Война грозила тянуться до бесконечности, но тут вмешалась женщина… Женщины всегда любили Александра, независимо от того, к какому народу они принадлежали; любили столь же сильно, сколь мужчины его ненавидели — также решительно все, включая плетущихся за царем который год македонян и греков, за которых он зачем-то мстил персам.
Курций Руф рассказывает историю подлого предательства, благодаря которому Александр избавился от самого опасного врага.
У Спитамена была красавица жена, которая все эти годы делила с ним все невзгоды, хотя ей трудно было переносить постоянное бегство и изгнание. Измучившись от такой жизни, она беспрерывно пускала в ход все женские ухищрения, чтобы заставить мужа прекратить, наконец, бегство и снискать прощение у победителя-Александра, от которого все равно нельзя убежать. Но, думая, что жена предает его, а не уговаривает и, рассчитывая на свою красоту, хочет при первой возможности отдаться Александру, Спитамен обнажил свой акинак, чтобы заколоть жену, но прибежавшие ее братья помешали ему. Как бы то ни было, он приказывает ей уйти с глаз долой, пригрозив убить, если снова увидит ее. Для удовлетворения своей страсти он стал проводить ночи с распутницами. Однако отвращение к этим женщинам усилило его прежнюю любовь.
Хитрая женщина сделала все, чтобы вернуться в шатер мужа. На этот раз она не просила Спитамена сложить оружие перед Александром, наоборот, она выражала готовность во всем повиноваться мужу и разделить его судьбу, какой бы она ни была.
Спитамен, обманутый притворным повиновением, приказал среди дня начать пиршество; отяжелевшего от вина и еды, сонного, его относят в спальню. Жена, убедившись, что он погрузился в глубокий сон, обнажает скрытый под его одеждой меч и обезглавливает мужа; обагренная кровью, она отдает голову своему рабу — сообщнику в преступлении.
В сопровождении его она, как и была в окровавленной одежде, приходит в македонский лагерь и велит сообщить Александру, что принесла известие, которое царь должен узнать от нее лично. Тот сразу приказывает впустить варварку. Увидев ее, забрызганную кровью, он подумал, что она пришла жаловаться на насилие, и позволил ей сказать то, что она хотела.
Она попросила ввести раба, которому приказала стоять в дверях. Раб, державший под полой голову Спитамена, вызвал подозрение. При обыске он показал, что скрывал. Бескровная бледность так исказила черты Спитамена, что нельзя было достоверно узнать, чья это голова. Итак, царь, услыхав, что ему принесли человеческую голову, вышел из покоев, расспросил раба, в чем дело, и все узнал из его показаний. Разные соображения одно за другим приходили ему в голову. Он понимал значение оказанной ему услуги — убийства перебежчика и изменника, который, если бы остался жив, был бы помехой в его делах. С другой стороны, ему внушало отвращение то, что женщина коварно убила человека, проявлявшего к ней такую любовь, отца их детей. Омерзение, вызванное этим преступлением, взяло все же верх над благодарностью, и царь приказал сказать ей, чтобы она удалилась из лагеря; он опасался, как бы пример варварской жестокости не повлиял на нравы и податливые характеры греков.