— Если допроса не избежать, я предпочла бы исповедоваться перед вами. Только, если можно, в другой комнате.
— Разумеется. — Как он сам не сообразил, что ей страшно в разгромленном будуаре! — Куда вам будет угодно?
— Может быть, Янтарная спальня? — свела брови баронесса. — Я вправе предложить цивильному коменданту шадди или вина?
— Сударыня, — поклонился Дик, — я покорный слуга вашей красоты и готов идти за вами хоть в Рассвет.
— Вам рано в Рассвет. — Женщина покачала головой и попробовала улыбнуться. — Этот мир еще не одарил вас тем, чего вы достойны, но прошу вас.
Зеркальная прихожая… Дик был здесь лишь однажды, когда Ворон играл в карты с Килеаном. Юноша невольно тронул возвращенное кольцо, один камень напоминал о другом, найденном и потерянном. Жива ли маленькая ювелирша? Нужно расспросить тех, кто прибирал в Доре, не находили ли они толстушку в костюме ангелочка. Отчего-то казалось, что девочка жива и карас все еще при ней. Робер распорядился переписать уцелевших, вчера это казалось лишним, но, подумав, Дик признал, что Эпинэ действовал правильно. Просто они все устали, вот и наговорили друг другу глупостей, а через несколько часов Робер едва не погиб. Они могли никогда не увидеться, и последними сказанными друг другу словами остались бы взаимные упреки… Это было бы чудовищно!
— Вот моя келья, — баронесса отворила полу скрытую золотистым шелком дверцу, — я здесь прячусь, когда устаю от… общества.
Комната была прелестной. Все оттенки желтого и оранжевого, аромат померанцев и роз, щебет неизбежной морискиллы превращали спаленку в уголок позднего лета. Женщина устало опустилась на круглый пуф.
— Я готова. — У Марианны не глаза, а карасы, а бледность ей только к лицу. — Я хочу все рассказать раньше, чем упаду и усну. Или умру.
Иногда, чтобы защитить человека, приходится его мучить. Бедняжка хочет забыть кровавый кошмар, но он заставит ее вспомнить. Смог бы он так поступить с Катари? Никогда, но Катари подобной ночи не пережила бы!
— Вы предлагали вино, — разговор не должен стать допросом, — оно сейчас пришлось бы кстати.
— В кувшине «Черная кровь», — поежилась Марианна. — Ваша должность позволяет вам ее разлить или позвать слугу?
— Позволяет.
На алатском гобелене пышно цвели розы и летали алые с золотом бабочки. В Сакаци висели похожие вышивки, а сама баронесса напоминала сразу и Матильду, и Вицушку. Может ли быть, что госпожа Капуль-Гизайль из Алати? Дикон наполнил два узких бокала:
— Ваше здоровье, сударыня!
— Постойте! Не пейте. — Баронесса выхватила из рук юноши бокал, пригубила и виновато улыбнулась. — Теперь никто не скажет, что я пыталась отравить гостя.