А теперь посмотрим, клюнет ли.
Я пришла рано и сразу же направилась в туалет. Макияж в некоторых местах уже сыпался, в других — засох и потрескался. Пустив струю холодной воды, я слегка побрызгала лицо, пошлепала ладонями и поправила помаду на губах. Уже лучше. Могла ли я знать, что этот небольшой ритуал станет одной из важнейших частей рабочего дня? Заглянув в зал я увидела, что он пуст, — был будний день и как раз время ланча. Единственная официантка со скучающим видом на азиатской физиономии бродила вокруг горшков с искусственными цветами. Мне сразу же расхотелось туда заходить.
Но тут позвонила она и попросила занять столик возле окна. Может, она хочет исподтишка посмотреть на меня через оконное стекло и собирается сбежать, если мои внешние данные ее не устроят? Может, тут тщательно разработанная операция, что-то вроде подставы, ловушки? Впрочем, скорей всего, она просто страхуется. Я заказала кофе и стала ждать.
Она наконец явилась. Точно такая, как и описала себя. Длинноволосая блондинка, красивое, овальное лицо. Облегающее платье и сногсшибательные парчовые сапожки в тон с сумочкой — мои стукалки шоколадного цвета не шли ни в какое сравнение.
— Ну, здравствуй, милая, — мы поцеловались, не касаясь друг друга губами.
Пока мы расправлялись с едой, ей несколько раз звонили, и я с удивлением обнаружила, что она свободно говорит по-арабски и по-немецки. Разговаривает властно, уверенно. Черт возьми, клиентам это должно очень нравиться. Она спросила о моем профессиональном опыте. Немного работы с плеткой, немного стриптиза, все было очень давно, с клиентами не работала. Она кивнула.
Потом спросила, есть ли у меня кто-нибудь, и я ответила, что есть. Она сказала, что у нее тоже есть, и что он не знает, чем она зарабатывает на жизнь. Мне это показалось невероятным: телефон ее уже звонил не переставая.
Она заказала травяной чай. Я пила кофе. Я почувствовала всю силу ее взгляда, когда положила в чашку ложку сахара. Не могу точно сказать, что выражал ее взгляд — то, что она очень хочет сладкого чая, или то, что не одобряет свою несдержанность в этом вопросе.
— Ну что ж, теперь можно поговорить о нашей работе. — Она произнесла это слово так, будто в нем было на несколько букв больше, чем надо: рабо-о-о-оте. — Ты когда-нибудь работала по уровню А?>:;'
Ну, в общем-то, да, но это было много лет назад. Кто знал, что необходимым условием для этой работы является университетское образование? Может быть, клиенты нынче стали умней и образованней, чем я предполагала?