С закрытыми глазами она поползла от могилы и продолжала двигаться, пока не наткнулась плечом на древесный ствол. Она стала медленно разворачиваться всем телом, и наконец ствол оказался у нее за спиной. Прислонившись к нему, она отерла рукой залепившую глаза грязь и приподняла веки. Вокруг стоял непроглядный мрак и ледяной холод, но она вся вспотела. В голове, левом плече и бедре чувствовалась тупая боль, но у нее не хватило сил подумать, почему все болит. Десять минут она неподвижно сидела и только дышала. Затем поняла, что ей нельзя здесь оставаться.
Она с трудом поднялась на ноги; вокруг все качалось.
Тотчас же на нее напала тошнота, она нагнулась, и ее тут же вырвало.
Затем она пошла. Она не имела никакого представления ни о том, в какую сторону она идет, ни о том, куда направляется. Правая нога ее плохо слушалась; время от времени она, споткнувшись, падала на колени, и каждый раз сильная боль пронзала ей голову.
Она не знала, сколько времени они так шла, но вдруг краем глаза увидела дом. Она изменила направление и поковыляла дальше. Только дойдя до сарая на краю двора, она поняла, что движется прямиком к жилищу Залаченко. Она остановилась, зашатавшись, как пьяная.
Фотоэлементы на подъездной дорожке и на сарае. Она пришла с другой стороны. Они ее не обнаружили.
От этой мысли она растерялась. Она понимала, что находится сейчас не в той форме, чтобы связываться с Нидерманом и Залаченко. Разглядывая белеющий в темноте дом, она стояла неподвижно.
Щелк. Дерево. Щелк. Пожар.
Перед мысленным взором стояла канистра с бензином и спичка.
Она с трудом повернулась и, шатаясь, поковыляла к надворной постройке. Наконец дотащилась до двери, закрытой на деревянный засов. Ей удалось открыть засов, приподняв его правым плечом, — он упал на землю со стуком, и она с грохотом распахнула дверь. Шагнув в темноту, она огляделась вокруг.
Это был дровяной сарай. Бензина в нем не было.
Сидевший за кухонным столом Залаченко вскинул голову — где-то снаружи хлопнула дверь. Отодвинув занавеску, он глянул за окно, в темноту. Прошло несколько секунд, прежде чем его глаза стали что-то различать во мраке. Ветер к ночи все усиливался, а в конце недели прогноз обещал шторм. И тут он увидел, что дверь сарая приоткрыта.
За дровами он ходил с Нидерманом еще до темноты — на самом деле необходимости в этом не было, и вышли они главным образом для того, чтобы показаться на глаза Лисбет Саландер и выманить ее из укрытия.
Неужели Нидерман забыл закрыть дверь на засов? Иногда он бывает таким недотепой! Залаченко покосился на дверь гостиной, где спал на диване его сын и помощник. Он хотел было разбудить немца, но потом решил не трогать его и сам встал со стула.