Увы, капитан Флейр сражался в одиночку, и вскоре силы начали изменять даже ему. Он наносил удары все реже и реже, и все больше Уайлдкайотлей пронзали ему тело своими острыми когтями.
Загаси пламя!
Оливер распростер свои ощущения по всему полю битвы и нащупал жилы земли. Правда, при этом ему пришлось сделать вид, будто он не замечает творящегося вокруг зла. Столкнувшись с вымуштрованными головорезами Третьей Бригады, парламентское ополчение дрогнуло — слишком мало было в его рядах профессиональных солдат и слишком много добровольцев из числа уличных забияк и карлистских мятежников. Железные рыцари увязли посреди орды Уайлдкайотлей, а Третья Бригада вместе с резервными ротами уравненных наносила удары по остаткам Особой Гвардии — вернее, по тем из гвардейцев, кто еще не бежал с поля боя навстречу долгожданной свободе. И все-таки под всей этой неразберихой силовые линии земли, пусть слабо и едва заметно, но все же пульсировали энергией, которую беспрестанно выкачивали из них уорлдсингеры обеих воюющих сторон.
Вокруг бесформенной массы Тцлайлока силовые линии были искривлены и размыты — это Уайлдкайотли давили всем своим весом на поверхность земли, и казалось, что та скоро не выдержит и разверзнется гигантской пропастью. Оливер понял: боль и ужас войны проникают в жилы земли, и та словно губка впитывает их в себя, набухая, насыщаясь пролитой кровью и душами погибших. А потом Уайлдкайотли высасывают их, и каждая новая капля помогает все новым и новым их ордам прорываться сквозь трещины мироздания в этот мир. Дух Шакалии погибал, жарко сгорая подобно углю, который кидают в топку. Весь мир превратился в гигантский котел, в паровой двигатель, снабжавший силой безумную миссию, — призвать на землю нечестивых верховных божеств.
— Оливер, — прошипел Шептун. — Остерегайся врага.
В ногах у поверженного железного воина рой Уайлдкайотлей пытался приподнять его оружие. Увы, Оливер не услышал слов Шептуна, его внимание было приковано к узорчатой решетке силовых линий земли, он скользил вдоль них, не замечая ничего вокруг.
Шептун разразился проклятиями. Этих тварей невозможно провести. Силой своего нечеловеческого сознания они превратили тело Тцлайлока в гигантский улей, в котором плодились и размножались, вылетая наружу рой за роем. Их грезы — это не грезы людей, а грезы холодных, потусторонних существ. Шептун сосредоточился. Уайлдкайотли ощерились и когтями впились друг в дружку, раздирая на куски, а все потому, что видели перед собой не своего мерзкого собрата, а бойцов Особой Гвардии.