— Нет. — Как Кэсс ни старалась, ей не удалось сдержать горечь в голосе. А ведь ей ли было не знать Шона, который ради красного словца не пожалел бы и отца. Не говоря уж о дочери.
Закрыв холодильник, Тьернан облокотился на него и загадочно посмотрел на Кэссиди.
— Любопытно, — произнес он, — догадываетесь ли вы о настоящей причине своего приезда?
Что-то в его голосе заставило её поежиться.
— Странный вопрос, — сказала она, пожав плечами. — Я просто приехала навестить собственного отца.
— Просто вот взяли и приехали? — насмешливо спросил Тьернан.
— Нет. Мне позвонила Мабри и попросила приехать. По её словам, отец прихворнул, но этому я сразу не поверила. Шон за всю жизнь не проболел ни дня. А на что вы намекаете? Вам известна подлинная причина моего приглашения?
— Ни на что я не намекаю. — Тьернан повернулся и направился к двери. Когда вернется ваш папаша, спросите его сами.
— Уж в этом будьте уверены — мне есть, о чем порасспросить его.
Тьернан обернулся и взглянул на неё через плечо. Странно, но его полуулыбка показалась Кэссиди даже немного приятной.
— Представляю, — сказал он.
И вышел.
Оставшись в кухне одна, Кэссиди пришла в себя не сразу. Встреча с Ричардом Тьернаном поразила её до глубины души — ей никогда ещё не доводилось видеть такого странного мужчину. Впрочем, насколько могла судить Кэссиди, это была её первая встреча с настоящим убийцей.
Тьернан скрылся в направлении спальни Колина, её единокровного брата. Понятно — значит ему отвели эту комнату — в той части квартиры был ещё только кабинет самого Шона, куда её отец и на порог-то редко кого допускал.
Перед Кэссиди открывался богатый выбор. Проще всего ей было бы сейчас обуться, одеться, схватить чемодан и уйти. Шон вновь пытался манипулировать ею, а Кэссиди, уже давно привычная к отцовским штучкам, вовсе не была уверена, что сумеет устоять перед совместным натиском Шона и Ричарда Тьернана.
У неё не было ни малейшего сомнения, что именно присутствием в отцовской квартире Тьернана она и была обязана столь необычной форме приглашения. Да, эту схему сконструировал настоящий мастер своего дела, поэтому, если в её мозгу осталась хоть капля здравомыслия, она должна как можно скорее бежать отсюда.
Правда, в этом случае она так и не узнает истинной причины, побудившей Шона призвать её, а ахиллесовой пятой Кэссиди было непомерное любопытство. Она абсолютно не переносила неведения, хотя и отдавала себе отчет, насколько пагубна эта её черта.
К тому же ей вовсе не улыбалось проживать под одной крышей с человеком, хладнокровно зарезавшим жену и двоих детей. Не говоря уж о том, что жена была в это время беременна. При одной лишь этой мысли Кэссиди бросило в дрожь. Шон получал удовольствие, балансируя на краю смертельного безумства — Кэсс предпочитала вести спокойную и размеренную жизнь.