Много лет жили они счастливо, пока как-то вечером не вернулся сэр Эдрик с охоты и не обнаружил жены. Он искал ее — но тщетно. Наконец дама объявилась. Муж сердито спросил: "Поди, это сестры задержали тебя так долго?". И жена его в тот же миг исчезла.
Не описать словами, как горевал бедный сэр Эдрик. Пришёл он на то место, где нашёл жену, но ни слезы, ни мольбы не могли вернуть её. День и ночь корил он себя за необдуманные слова и умер от горя, как и предсказала ему утерянная супруга.
— Расскажи мне еще что-нибудь про любовь, — оживилась Жанна.
— Хотите, про красную гвоздику расскажу?
Баронесса кивнула.
— В одном замке жила молодая сеньора по имени Марджори. Была она хороша собой и воспитана по всем христианским законам. Больше всех на свете любила она своего жениха, прекрасного барона Эвариста. Был он храбр и чист сердцем. Накануне свадьбы пришлось ему отплыть в Святую Землю, чтобы отбить у неверных Гроб Господень. На прощание дала ему леди Марджори белый цветок гвоздики в залог своей верности. Прошёл год, другой — а её жених как под землю провалился, ни слуху, ни духу. Наконец приехал к ней его друг, рассказал, что Эварист убит. Ничего после него не осталось, только засохший цветок. Был он весь красный от крови. Вертела леди Марджори в руках цветок и заметила семена. Решила она посеять их в своём саду. Из семян выросли гвоздики и зацвели. Но были они не белые, а с красным пятном посредине, будто кровь погибшего рыцаря оросила их. Леди Марджори велела оберегать цветы от ветров и засухи. Осенью она собрала семена и отнесла их в монастырь, где бы её цветы благоухали в память о её возлюбленном.
За рассказами служанки время летело незаметно; кавалькада выехала за пределы баронства. На ближайшем перекрёстке к ним подъехали вооружённые стражники и потребовали оплаты. Им заплатили, и повозка медленно тронулась дальше.
Откинувшись на подушки, Жанна думала вслух:
— Воистину, словами своими иногда роем мы себе могилу! Стоило ли Эдрику так долго добиваться счастья, чтобы потерять его в один миг?
— От судьбы не уйдёшь.
— Мне так жаль его! Ведь он любил её… Но, видно, она не любила, иначе бы сжалилась.
— Феи, госпожа, любить не могут. У них души нет — что с них взять?
— Только бездушное существо могло толкнуть его на скорбный путь. Надеюсь, Господь смилостивился над его душой! Ах, Джуди, смогла бы я любить так, как любил он?
— Вам лучше знать, — уклончиво ответила служанка.
— Нет, я слаба душой, я убоялась бы. Право, я даже не знаю, хотела бы я, чтобы меня вот так любили! Я не хотела бы, чтобы кто-то из-за меня взял на душу один из ужаснейших смертных грехов, возведя меня в своем сердце на место Бога. Нет, лучше быть любимой Эваристом! Он исполнил высший долг, пожертвовав ради Бога земной любовью.