— По мне, его невесте от этого не легче. Небось, глаза все выплакала.
— Но он же погиб за дело Христово! Это должно утешать и укреплять её.
— Если б моего Метью понесло в Святую землю и там убило, я бы за это Господа не благодарила, — пробормотала Джуди.
— Ах, Джуди, знала бы ты, как у меня падало сердце, когда они неслись навстречу друг другу!
— Кто они? — переспросила служанка, не понимая, что это просто мысли вслух, и баронесса не рассчитывала на ответ.
— Рыцари на ристалище. Я так боялась, каждый раз боялась… Особенно когда он поднял коня… Джуди, там была настоящая кровь!
— А зачем тогда Вы смотреть на это ездили, раз боитесь?
— Велико искушение дьявола, — вздохнула Жанна. — Скажи, зачем это, Джуди?
— Что зачем? Вы о том, куда ездили, что ли? Не знаю, Вам виднее.
— И я не понимаю. Мне кажется, я никогда не пойму мужчин. Как бы мне хотелось, чтобы все они были, как баннерет!
— А почему Вы вдруг заговорили об этом? — лукаво спросила Джуди.
— Ты же рассказала мне историю о паладине… — Девушка покраснела.
— Нет, госпожа, не поэтому. — Джуди чувствовала себя хозяйкой положения и посмела сказать то, чего говорить не следовало: — Просто Вы его ждёте. Да приедет он, не изводитесь понапрасну!
— Кто приедет? — нахмурилась баронесса.
— Баннерет.
Никому, а, тем более, слугам нельзя позволять читать Вашу душу, словно раскрытую книгу, дозволять настежь растворять дверь в тайники Вашего сердца. А если кто-то пытается это делать, эти попытки нужно немедленно пресекать.
Жанна переменилась в лице и замахнулась на служанку. Та увернулась и забилась в самый дальний угол повозки. Лицо её тут же приобрело самое невинное выражение.
— Что это тебе в голову взбрело, дерзкая девчонка!? — кричала баронесса. — Что за чушь ты мелешь?
— Что вижу и слышу, о том и говорю, — вдруг осмелев, затараторила Джуди. — Без ума Вы от баннерета, весь день его хвалите да вздыхаете. А сеньор граф Вам поперёк дороги встал, вот Вы его и ругаете. Но сами-то знаете, что он ни чем не хуже баннерета.
— Мерзавка! Да как ты смеешь, деревенщина?!
— Правду я говорю, сами ведь знаете, госпожа.
— Сейчас ты у меня получишь за свою правду! — Жанна схватила её за волосы и пару раз ударила головой о стенки повозки. Удовлетворившись несколькими прядями выдранных волос, баронесса отпустила Джуди и сухо приказала: — Пить!
— Я мигом, госпожа!
Служанка наскоро привела в порядок волосы и платье и выскользнула наружу. Попросив слугу с вьючным ослом остановиться, она осторожно отвязала кувшин и наполнила кубок с душистым отваром, прекрасно утоляющим жажду. Как она и предполагала, госпожа уже сменила гнев на милость и, принимая кубок, ограничилась лишь подзатыльником.