— Не знаю, это ведь Совет школы решает. Кто-то остается в Айши, кто-то на вольных хлебах, а кто-то… Я, вообще-то, здесь деньги отрабатываю, — покраснев, шепотом пояснил он. — За обучение.
— Оно платное? — сникла девочка. Все, прощай, мечта! Им с матерью точно на школу не накопить.
— Будешь поступать, я объясню. Просто там соискателей на две группы делят, по разным признакам и наклонностям, так сказать.
Понятно. Те, у кого с головой и умениями плохо, за обучение платят. Все-таки, какая надежная штука — первое впечатление!
— А заниматься мы будем где? У Вас? — Зара пустила беседу по новому руслу.
— Как я понял, ты далеко живешь… — он потер рукой подбородок. — Наверное, удобнее будет, если я буду приезжать к тебе. Раз в неделю, тебя устроит?
Разумеется, ее устроит. Главное, чтобы толк был. Ох, не внушает он ей доверия, но другого мага поблизости нет.
Переночевав в гостевой комнате, наполовину заваленной пожелтевшими свитками, — сразу видно, что гости хозяина не жалуют — на следующее утро Зара, прикупив писчей бумаги и получив в подарок странную книгу на непонятном языке, — маг сказал, потом пригодится — девочка в тесной двуколке сеньора Огюста вернулась в деревню. Всю дорогу маг распевал дифирамбы Рэнальду Рандрину, она слушала в пол уха, улыбаясь, представляя себе сладостный момент, когда перед ней распахнутся ворота Айши.
Мать встретила ее с опухшими глазами и укоризненными причитаниями:
— Я так за тебя волновалась, а ты!
— Мам, ну что ты, как маленькая! — скривила губы Зара. — Я же предупреждала, что задержусь в Терре.
— Предупредила она! А если бы на тебя разбойники напали, волки, а то, не приведите, духи, нечисть какая-нибудь?
— Я же не одна ехала, со мной люди были.
Только сейчас Эгюль заметила мявшегося в сторонке мага и с дежурной радушной улыбкой обратилась к нему:
— Вы проезжий, комнату ищите?
— Мама, это не постоялец, это мой учитель, — простота матери порой выводила ее из себя.
Как только отец мог обратить внимание на такую девушку? Хотя, наверное, поэтому и обратил, понял, что сумеет быстро ее соблазнить. Ему ведь нужна была просто подстилка на ночь. Подлец! Ничего, Рэнальд Хеброн Рандрин, я Вам еще напомню о бессовестно обманутой горничной из «Белой ладьи», если уж она оказалась такой мягкосердечной, если она простила, то память ее дочери будет не так коротка. Зара Рандрин никогда не простит Вам того, чего Вы ее лишили.
Быть незаконнорожденной — еще полбеды, гораздо хуже, когда отец бросил тебя задолго до твоего рождения, сделал вид, что тебя не существует, не удосужился дать хоть какую-то фамилию, поставил крест на развитии твоих способностей и образовании. Ведь ни разу за эти годы он не вспомнил о ней, даже деньги матери в свое время передали чужие люди. А ведь, когда Зара была маленькой и еще ничего не знала о Рэнальде Рандрине, ей так хотелось увидеть отца, так хотелось хотя бы крохотного внимания с его стороны!