Лорд Монфор остался таким же красивым, высоким, подтянутым и элегантным. Прядь темных волос все так же падала на лоб, бровь так же надменно изгибалась, он все так же с ленивой насмешкой поглядывал из-под полуприкрытых век, в глазах все так же светился ум. В общем, он был таким же привлекательным. И таким же опасным.
Вальс должен был вот-вот начаться. Музыканты уже приготовили инструменты, последние пары торопливо занимали свои места.
Правая рука лорда Монфора лежала у Кэтрин на талии.
Она почувствовала, что физическая близость вызывает у нее удушье.
Ей никогда не нравилось танцевать вальс. Ее всегда смущала перспектива провести полчаса в такой непосредственной близости от мужчины и утомительная необходимость вести с ним светскую беседу. Конечно, она догадывалась, что с правильным партнером этот танец покажется восхитительно романтичным.
Однако лорд Монфор был явно не таким.
— Полагаю, — сказала Кэтрин, — вы намереваетесь сбить Стивена с пути, пока он молод и глуп?
Лорд Монфор вопросительно изогнул бровь.
— И превратить его в испорченного повесу? — поинтересовался он. — Естественно. А с чего бы еще мне водить с ним дружбу? Ведь не потому, что он кузен одного из моих самых близких друзей, верно? Кстати, разве Мертон глуп в той же степени, что и молод? Тогда все это говорит не в пользу вашей старшей сестры, воспитывавшей его.
Кэтрин по наивности попалась в ловушку.
— Мне следовало бы более тщательно подбирать слова, — раздраженно проговорила она. — Мне следовало бы сказать «восприимчивый», а не «глупый».
— А разве есть разница? — спросил лорд Монфор. — Разве восприимчивый человек не глуп? И не слаб? Могу я испортить вашего брата, если по натуре он определяется как неподдающийся?
— Не знаю, — сказала Кэтрин. — Можете? Вот ее он запросто мог бы испортить.
Казалось, на его лице не шевельнулся ни один мускул. Однако его глаза вдруг заискрились весельем и задором.
— Но зачем мне это надо? — спросил лорд Монфор. — Мисс Хакстебл, в вашем воображении я предстаю олицетворением самого дьявола?
— Разве это воображение? — уточнила она. Джаспер тихо хмыкнул.
— Но вы только что заявили, что нашли во мне частичку порядочности, — продолжил он развивать свою мысль. — А дьявол не способен ни на что хорошее. Вы противоречите себе.
От необходимости придумывать достойный ответ Кэтрин избавила зазвучавшая музыка, и они завальсировали. Ах!
И еще раз «ах»!
На ближайшие несколько минут ее сознание лишилось способности выдавать адекватные мысли.
Кэтрин не ожидала, что лорд Монфор окажется таким пластичным, что он будет танцевать так, словно родился для вальса. Впрочем, об этом можно было бы догадаться, если бы она хотя бы на минуту задумалась над этим. Такой человек будет добиваться совершенства во всем — в верховой езде, борьбе, танцах, игре в кости, люб… Вот! Наконец-то она обрела способность думать. Только почему-то в голову лезут мысли из подсознания. Сознательная же ее часть отдалась музыке и ритму и очарована разноцветьем дамских платьев, ярким светом свечей, гулом голосов, смехом, мужественным запахом одеколона и веселым блеском его темных глаз.