Однако решение соблюдать осторожность было принято слишком поздно.
Беда всей своей силой обрушилась на Джаспера на следующее утро. Вечер он провел дома — редкий для него случай. Некоторое время назад он принял приглашение на суаре у Кларксона, но, узнав, что на нем будет и мисс Кэтрин Хакстебл, решил на него не ходить.
Таким образом, Джаспер привел в восторг Шарлотту, на весь вечер оставшись дома.
На следующее же утро он испытал крайнее изумление, когда появился в клубе «Уайтс».
— Эй, Монти, — вместо приветствия закричал виконт Модерхем, — мы все думали, что сейчас ты во весь опор несешься в горы!
— Похвальная отвага, старина, — сказал Барни Рангейт. — Я и не догадывался, что ты наделен таким качеством. Зря я не поставил на то, что ты заявишься сюда как ни в чем не бывало.
— Отвага? — воскликнул Чарлз Филд. — Скорее, это инстинкт смерти. Это же чистое самоубийство — в это утро оставаться в городе, правда, Монти? Я бы сказал, что даже в Седерхерсте небезопасно. Может, укрыться в диких лесах Америки?
— Ты обречен на смерть, Монти, — мрачно произнес кто-то, чей голос Джаспер не узнал. — В этом нет сомнений.
— И именно что на смерть, — добавил еще кто-то. — Думаю, Монти, герцог Морленд, граф Мертон и Кон Хакстебл уже жаждут твоей крови, не говоря об остальных.
Ох! Ну что теперь?
Джаспер изогнул брови и презрительно скривил губы.
— Куда, черт побери, делись все газеты? — осведомился он. — Опять их забрал Нортон? Я пропустил что-то интересное? К примеру, что трое вышеназванных джентльменов превратились в вампиров?
— Монти, — сказал Чарлз Филд, хлопая его по плечу, — плюнь на газеты, старина. Эти трое, вероятно, к настоящему моменту уже разыскали бы тебя и облегчили бы тебя на пинту или две крови каждый, если бы они не решили, что гораздо важнее сначала заполучить Форестера. Ведь он твой кузен, как я понимаю?
Ого!
Джаспер замер.
Впервые в нем всколыхнулось мощное предчувствие беды.
— Я потрясен, — ровным голосом произнес он. — Форестер оказался важнее меня? Господи, да что он натворил, чтобы заслужить такое отношение? Или что ляпнул?
— Все гораздо серьезнее, Монти, — пояснил Модерхем, — хотя никто, кажется, не знает, кто именно ляпнул, и, соответственно, никто не признается, что у него язык без костей и что именно он это ляпнул. Однако кто-то рассказал Форестеру о том позорном пари, которое ты проиграл несколько лет назад. О нем знало несколько десятков человек, естественно, но ни один никогда не нарушал кодекса чести и не болтал за пределами нашего круга, особенно в тех случаях, когда дело касалось репутации невинной дамы. Никто — до настоящего времени. Этот кто-то рассказал Форестеру, вероятно, потому, что решил, что он твой кузен и, следовательно, все знает.