Масличкин сел рядом, раздраженно захлопнул за собой дверцу.
— Чего вы, в конце концов, от меня хотите? — бегло осмотрев салон, уставился на Першина немигающим взглядом.
Першин досчитал до пяти: вполне хватило, чтобы настроиться на нужную тональность.
— Виктор Петрович, вы кому-нибудь давали мой домашний адрес?
— Адрес?
— Да, домашний?.. Или, может быть, говорили обо мне и называли больницу, где я работаю?
Масличкин был откровенно удивлен.
— Я не мог никому давать вашего адреса, потому что я его не знаю, — заверил он. — И о вас меня никто не спрашивал. А что, разве место вашей работы — секрет?
«Нет, не то, не так… Мелю какую-то чушь… — запоздало сработало в мозгу Першина. — Причем тут он? О том, где я работаю, знают сотни людей».
— Если это все, что вас интересует…
— Нет, не все, Виктор Петрович. Меня подозревают в убийстве Луизы Градиевской.
— Вас?
— Она моя законная жена… в некотором роде.
— ???
— Вижу, вы не знали об этом?
— Нет… Конечно же нет!
— Теперь это уже не имеет значения, — вздохнул Першин. — Скажите только, кто знал о том, что я был у вас накануне ее убийства?
Масличкин развел руками:
— Никто. Кроме моей жены, разумеется. А почему вы об этом спрашиваете?
— Потому что через несколько часов после моего визита к вам Луизу убили.
— Не понимаю, какая связь между вашим визитом ко мне и…
— А вы не догадываетесь?
— Почему я должен догадываться?
«Хреновый из меня следователь», — подумал Першин, осознав, что ничего из его потуг не получается и к роли следователя он совершенно не готов.
— А о причинах убийства у вас есть какие-нибудь соображения?
Очевидная озабоченность Першина не позволила Масличкину отмахнуться от него, хотя чувствовалось, что разговаривать на эту тему он не хочет.
— Н-не знаю… Говорят, ее пытали. Типичные методы рэкетиров.
— Бросьте, — с откровенным недоверием заговорил Першин. — Либо вы действительно не задумываетесь о том, что произошло, либо, извините, кривите душой. Даже если речь идет о ста миллионах долларов — зачем они мертвецу?.. Если бы ее пытали с целью выведать, где она прячет деньги, она призналась бы в этом в обмен на жизнь. Тем более что нигде она их не прятала, а хранила на своем счете в «Лефко-банке».
— Точно не знаю, — заерзал на сиденье Масличкин. — Нужно дождаться, пока закончится расследование.
— Это вы можете дожидаться, а я — нет. Потому что, как изъясняются репортеры, «щупальца спрута» тянутся к государственным мужам, которых за решетку не сажают. А я уже там побывал и выпущен под подписку о невыезде, пока они стряпают обвинение. О чем ее могли спрашивать, господин Масличкин? О маршруте колонны с ураном?