В аэропорту Сан-Антонио ее встречали Камерон и Джэнин.
— Как он? — был первый вопрос, едва она ступила на землю.
— Держится, — ответил Камерон. — Операция прошла хорошо, но доктор говорит, что есть серьезные повреждения. Если бы не быстрые действия твоего брата, то Коди не выбрался бы оттуда живым.
Они направились к машине Камерона. Карина остановилась и посмотрела на него.
— Альфонсо? Вы хотите сказать, что Альфонсо был там, когда в Коди стреляли?
Чуть подтолкнув ее в спину, Камерон заставил ее идти вперед.
— Совершенно верно. И сейчас он находится в госпитале.
Как-то все не укладывалось в мозгу. С той свадебной ночи она не видела брата, не разговаривала с ним, да и практически отвергла все его попытки к примирению. С матерью она иногда переписывалась, но из-за Альфонсо увидеться с ней не стремилась.
А теперь он в госпитале!
Уже в машине Джэнин сказала:
— Я едва узнала вас, когда вы вышли из самолета. Вы были очень милой невестой, а теперь… Нет, ты только посмотри на нее!
Карина улыбнулась, зная, что Джэнин просто старается отвлечь ее внимание.
— Возможно, всему причиной волосы. Когда я начала отрабатывать полный рабочий день, я решила найти более простой способ ухода за ними. — Она провела рукой, отводя локоны с лица, шеи и ушей.
— Отчасти, пожалуй, и так. Но вы выглядите… как бы это сказать… ну, более Искушенной в житейских делах, что ли…
— Более сексуальной, — подсказал Камерон со скромной ухмылкой в сторону жены.
Джэнин рассмеялась.
— И это тоже. Коди еще не видел новую прическу?
— Нет.
Камерон и Джэнин обменялись странными взглядами, но более не добавили ни слова.
Отрезая волосы, она хотела выглядеть совершенно по-иному и, похоже, достигла цели. Ее одежда тоже заметно изменилась. И она поняла, что теперь окончательно вступила в двадцатый век с его яркими красками и модными фасонами.
Подобной переменой Карина стремилась придать себе больше самоуверенности. Ей нравился ее новый облик. Но сейчас, в теперешних заботах о Коди, было не до этого. По реакции Камерона и Джэнин она поняла, что ей следовало заранее предупредить мужа.
Теперь уже слишком поздно, мрачно подумала Карина, да и вряд ли это что-либо могло значить. Несомненно, они преувеличивали свою оценку, чтобы отвести разговор от опасности, грозящей жизни Коди.
— Вы видели Коди после того, как его доставили сюда? — спросила она, наклонившись к паре, сидящей спереди.
Припарковались на госпитальной стоянке. И только тогда Камерон ответил:
— Нет. Он был еще в реанимации, когда мы выехали в аэропорт, чтобы тебя встретить.
Он открыл дверцу и помог Карине выйти из машины. Как хорошо, мелькнула мысль, что сейчас рядом с ней находятся люди, близкие Коди, те, кого он так любит…