Холодно, не хочу вставать, — я пошарила рукой вокруг, в поисках одеяла. Неужели оно упало с кровати. Я приоткрыла глаза:
— Кошмар, какая темень. Еще глубокая ночь. И как только она решила меня разбудить так рано? Она, она… Кто она?! — последний вопрос я произнесла вслух.
— Элен, это я. Как будто это что-то мне сказало. Придется открыть глаза. Загадки, как же я вас ненавижу! — какие знакомые слова…
А, может, ну его?
— Элен, Элен, очнись, — голос зазвучал подозрительно громко, как бы над самим ухом. Кто-то определенно хочет, что бы я оглохла, а заодно перестала ориентироваться в пространстве, иначе зачем меня трясти.
Придется все же открыть глаза и узнать, кому я так понадобилась.
— Селестин, что ты делаешь? — кто бы сомневался. Определенно, обязанность меня будить досталась ей. Интересно, кто ее назначил на эту "почетную" должность? Точно не я!
— Прости.
— За то, что ты в очередной раз не дала мне выспаться? — немного грубо (она же наверняка из лучших побуждений), да и с патетикой переборщила…
Но Селестин не обиделась, даже не округлила глаза, показывая, насколько жестоко я себя веду. Девушка задумалась.
Чудесно! Обожаю людей, которые сначала делают, потом извиняются, и под конец задумываются: "к чему все это было?"!
— И за это тоже.
— А за что еще? — в моем голосе прозвучало любопытство.
— Ты только вчера появилась, а уже попыталась защитить нас. Бросилась на помощь к человеку, который не сказал тебе ни слова.
Ошибаешься, я сначала предала доверие, и лишь потом…
— А мы вновь смотрели, как одну из нас уводят, боюсь, на смерть, — Селестин стала еще больше презирать себя, а все из-за одного моего поступка.
Я покачала головой. Не то, что бы отказываюсь от своих действий, но…
— Я теперь тоже одна из вас… из нас и просто хочу выжить.
— Но теперь они, возможно, придут за тобой, — Селестин прервала свою речь, невинно заморгав ресницами.
Неужели ты думаешь, я сама не поняла, что стала на шаг ближе к могиле. Первыми забрали Лису с Клоди — кто знает почему. Но сегодня пришли за Леси. А ведь именно она поднимала бунт, и она же кинулась на помощь подруге. Это не может быть простым совпадением. Сегодня так же поступила я.
— Не вижу разницы: сегодня, завтра, через пять дней.
— По мне, лучше поздно, — тихо проронила собеседница.
— А, по мне — никогда, — слова, всего лишь слова.
— Разве это возможно? — Селестин вздохнула, как человек, полностью утративший надежду.
Девушка не спрашивала у меня, да и нет ответ на ее вопрос. Когда я вырвусь отсюда…, если смогу вырваться, я отвечу, не ей — нам обеим, но не сейчас.