Старшего он видел впервые — благообразный старик в просторном черном одеянии, смахивающем на сутану. Но рядом стоял тот самый парень, что три недели назад встречал чужаков со взведенным арбалетом.
Гости поклонились. Рамон отвел руку от эфеса. Тогда обошлось без выстрелов в спину хотя, признаться, именно их он и ждал. Негоже теперь встречать гостей оружием — а пришедшие именно гости, иначе не стали бы стучать. если только это не какая-то вражеская хитрость.
Он поклонился в ответ, замер, ожидая, что будет.
— Здравствуй, доблестный воин. — Снова поклонился старик. Говорил он не слишком чисто, но понятно. — Благодарим, что пустил нас в дом.
— И вам желаю здравствовать, гости. — ответил Рамон. Кивнул оруженосцу — мол, что стоишь, забыл, как людей встречать. Тот понял, исчез за дверью, ведущей на кухню.
— Проходите. — молодой человек указал в сторону стола, вдоль которого стояли лавки. Другого места, где можно было сесть, в этой комнате, служившей им столовой, все равно не нашлось бы. По правде говоря, в доме осталось не слишком-то много мебели, а прикупить пока было негде.
Вернувшийся оруженосец поставил на стол кувшин с кисловатым местным вином, плошку с мочеными яблоками и тарелку с ломтями хлеба, лежавшими вперемешку с толсто нарезанным рыхлым белым сыром. Разлил вино по глиняным кружкам, встал за спиной господина, как того требовали приличия.
Рамон первым пригубил вино, подождал, пока гости не поступят так же, спросил:
— Чем обязан?
— Мой господин хотел бы лично принести благодарность человеку, спасшему его дочь. Не у каждого хватит благородства не только пощадить несмышленыша, покушавшегося на его жизнь, но и проводить, защищая от опасностей войны, невзирая на то, что подобная добродетель грозит стать гибельной.
Рамон поморщился. Он не любил напыщенных славословий и не умел принимать их с достоинством.
— Эк ты завернул…
— Прошу прощения. Я еще не слишком хорошо знаю ваш язык.
— Я ваш и так не знаю. — Буркнул Рамон. — Признаться, я не был бы столь… милосерден, окажись на месте этой девчонки парень с арбалетом.
— Догадываюсь. Тем не менее, мой господин был бы рад видеть тебя своим гостем. Мой господин понимает, что разумный человек не будет слепо доверять тому, кто еще недавно был врагом и предлагает, в качестве залога твоей безопасности на то время, пока ты будешь его гостем, оставить в твоем доме своего сына. — он указал на сидящего рядом парня, до сей поры не проронившего ни слова.
— У твоего господина так много сыновей, что он готов рискнуть одним из-за выходки дочери? — поинтересовался Рамон.