Чаще всех ездил на склады Грицюк. У теплотехников, сантехников и электриков всегда имелся запас материалов, которые расходовались, конечно, не так быстро как строительные материалы для ремонта помещений. Андрей хорошо познакомился с Лукичом и тот ему всё больше нравился. Да, он был хитроват, но только в своём деле (на такой должности), наверное, без этого не обойтись. А в быту это был очень хороший человек, прямой, открытый, без лукавства, всегда готовый помочь другому. И часто помогал. Вот только, через год у него уже заканчивался срок и он должен был уезжать. Правда, он уже как раз отработал в ГСВГ свои три года, но остался на четвёртый. Существовало такое положение: если за три года ты себя хорошо проявил, то по согласованию с руководством части (и по твоему, естественно, желанию) тебе могут продлить срок пребывания на этой же должности ещё на год. Но это был уже предел пребывания за границей — для служащих 4 года, а для военнослужащих — 5 лет. Морозевич сожалел, что Грицюк уедет так скоро, ведь у него самого после этого останется ещё около двух лет работы здесь. А кто его знает, кого пришлют на замену Лукичу. С ним то, как раз, работать было хорошо. Андрей вспомнил подобные вздохи Николая из Цербста на эту тему.
С материалами, кстати, у Андрея ещё в самом начале его работы возникла довольно интересная ситуация. Как уже говорилось, запасы материала в хозяйствах были, но периодически начальники служб составляли заявки и получали новые того же сортамента. В одну из первых недель Лукич, планируя поездку на склады, обратился к Андрею:
— А ты, почему ничего не пишешь? Где твоя заявка?
— Так у меня пока всё есть. Зачем мне ещё?
— Вот именно пока, — возразил тот. — Откуда ты знаешь, что может произойти через пару дней. Как у нас во Львове говорят "запас біди не чинить". И пусть этот запас у тебя будет. Так что пиши.
Андрей нехотя написал заявку на несколько видов труб и уголка. На следующий день перед обедом Лукич подогнал к каптёрке теплотехников машину с материалами и солдаты (на склады всегда в роли грузчиков ездили солдаты) приступили к их разгрузке.
— Михаил Лукич, — обратился Андрей к начальнику КЭС. — Вот вы мне скажите: и что же я теперь должен делать? У меня подобных труб и уголка в моей складской коморке и так много. Как я их все списывать буду?
— А они уже списаны, — простодушно улыбнувшись, ответил Лукич.
— Неужели? Я что-то не видел оставшихся после Неретина актов списания.
Улыбка Лукича стала ещё шире:
— Те твои материалы уже полгода или год как списаны. Я не о них говорю, а об этих — новых.