— И ты молчал, поганец?
Оставшуюся парочку новость тоже обрадовала, но любопытства на лицах было больше.
— А о чем рассказывать? Чтобы вы хвастуном меня сочли? — Предпочел объясниться я. Интересно, оказывается, Хадд не все про меня знает. — Расскажи тому, кто про то не слышал, не поверят.
— Я слышал про новика А'Кайлов, который в одного то ли десять, то ли даже двадцать эльфов положил. — Растягивая слова, проговорил Бруни, рассматривая меня так, будто только что увидел. — А оказывается, род молва переврала.
— А сколько их было на самом деле? — полюбопытствовал Хадд.
Интересно, а почему он про меня не в курсе? А почему, разве должен быть? Много ли в письмах, например, расскажешь? Про совершенно незнакомых тебе личностей?
— Пятнадцать. — Пожал я плечами, рассматривая противников.
Прислушивающийся к нашим разговорам сотник A'Тулл дернулся. Настроение остальных оппонентов тоже пропало. Особо кислая рожа, была у Тейта. Еще бы. Доколупался до практически легенды Ас'Кайлов, легенда разбила тебе голову, а на суде еще и выставили идиотом. Причем кто! Сам конунг! Который изволил вдобавок излить в твою сторону немного гнева. А что чувствуют его товарищи! На пустом месте, будучи неправыми, ввязаться в поединок с не самыми безопасными противниками! Конунг молчал и рассматривал реакцию общественности.
— И чего тянуть!? Давайте закончим это дело! — Обратился я к нему.
Король смерил меня оценивающим взглядом.
— Что-ж, пусть правоту их слов и дел рассудят боги!
* * *
Рефери работал жрец Тюра, естественно левша и естественно с мечом. Площадка была квадратной с длиной стены метров семь-восемь. Площадка засыпана песком, в углах стоят неразгруженные корзины. Не кровь ли присыпать? Или пропитавшийся песочек менять? По бортам не столько ограждение, сколько обозначение ринга, бордюр из вкопанных в землю камней. За ограждением огромная толпа. Первые лица в первом ряду, остальные выглядывают из-за их голов. Как зачинщиков ссоры, нас с Тейтом выставили на ринг первыми.
В отличие от спорта рефери сводить здороваться нас не стал. Развел по противоположным углам, осмотрел оружие, чтобы не было отравлено, и убрался в сторону, к ограждению. Меч Тейт обнажил первым. Я сбросил ножны с цзяня и взял в правую руку малхус. Через несколько секунд на цвет стали обратили внимание. Болельщики зашумели.
Уроки поединка с Бьерном я учел. Да и вообще, когда сомневаешься — атакуй. С двумя мечами против одного у противника — тем более. Все прошло удивительно легко. Связка была давно продумана.
Я изобразил вертикальный рубящий с подшагом, в голову цзянем. Тейт закрылся щитом, перекрыв себе обзор и практически вслепую нанес встречный в низ живота-верхнюю часть бедра. Но промахнулся, мой удар был демонстрацией, я оказался слишком далеко. Однако и мне рубануть малхусом его руку тоже не удалось. Это его не спасло. Уводя руку назад, он автоматически начал опускать щит, в результате чего возникшее ниоткуда острие цзяня погасившего инерцию рубящего ударом кончика меча о тот же щит, лязгнуло о металл полумаски. В глазницу попасть не удалось. Тем ни менее в следующее мгновение второй меч ударил в колено под щит, еще мгновение спустя мое плечо — в сам щит. Тейт рухнул на землю и успел только охнуть, прежде чем острие цзяня вонзилось в его горло, проколов хауберк. Дергался бедняга недолго.