Нужно сказать, что Люська в мадамы выдвинулась не случаем: была она умна и образованна, закончила в свое время факультет психологии и даже корпела в начале девяностых психологом-консультантом на каком-то оборонном предприятии; потом, в связи с общей гайдаровщиной и прочим окаянством, предприятие приказало долго жить, и Люська, к тому времени дважды разведенная, ушла на вольные хлеба к прогрессивной гостинице «Космос».
Высокая конкуренция и предельный в профессии возраст быстро привели ее к мысли о том, что быть организатором производства всегда лучше, чем самой пахать «у станка»; сия идея осенила ее не вдруг: воспитание и образование позволяли. А вскоре она выполнила и путанскую «программу-максимум» начала девяностых: вышла замуж за иноземца, сделавшись фрау Карлсон. Проскучав за бюргером в Кале лет пять, она освоилась в Европе достаточно, послала своего гундосого супруга к ежевой маме и развернула свой бизнес. Потом приехала на Саратону, подсняла сей замок и пошла в гору уже круто... Причина финансового успеха предприятия проста: знание психологии. Теории и практики.
– И девочки, что идут на панель, и их клиенты – психологически один тип, – излагала как-то Людмила Кузнецова свое «кредо успеха». – И те и другие боятся любить. Заниматься сексом можно, любить – ни-ни. Чтобы не было душевных травм. Запрет на любовь у одних сформирован родителями, у других – жизненными обстоятельствами... Все страшатся привязанностей, но все хотят ласки. А что такое любовь за деньги? Всего лишь суррогат, но не любви – власти или подчинения. Это кому что больше по душе.
Как только это понимаешь, быстро начинаешь богатеть: людям нужно придумывать сказки, в которые они хотят, но боятся играть. В Принцесс и Нищих, в Королей, Завоевателей, Проституток, Уродов, Бродяг... Людям нужны жутковатые сказки, чтобы освободиться от страха смерти. Только и всего.
«Есть герой в мире сказочном, он смешной и загадочный...» – мелодия вертелась в моей голове, когда по закрученной винтом дубовой лесенке я поднимался в Людмилкины покои. Кузнецова, она же фрау Карлсон, квартировала в особняке на самом верхнем этаже. Там был и офис, и жилая квартира о семи комнат. Проформы ради Хосе связался с ней по интеркому. Меня было высочайше велено принять.
– Загорелый, тощий и одет несуразно. – Люська полулежала на тахте в каком-то изысканном домашнем одеянии, напоминая всей позой, поволокой в глубоких карих глазах и полуулыбкой знаменитую «Маху» Гойи.
– Обноситься не успел.
– Понятно. Ты что, скрываешься?
– На Саратоне можно от кого-то скрыться?