В очерке "Соло для половиц со скрипом" ("Двина", №4, 2006 г.) упоминается первый насельник Артемий Синцов, пришедший в эти места без малого 400 лет назад, по имени которого названа деревня Синцовская.
Многие здешние мужики, как и дед писателя, участвовали в русско-японской войне, например, Егор Васильевич Шестаков служил в то время на крейсере "Лена" в эскадре Рожественского.
"Я помогал Олегу больше для собственного удовольствия", – пишет в одном из очерков автор… В том и состоит особенность самобытного автора, что в его произведениях органично сочетаются историческая действительность и современность, острое сопереживание землякам и готовность личного участия.
"Внешний мир как молодая поросль, холодно обступает. А внутри тебя одновременно наслаивается былое. Нетронутое и нетленное, как кольца в срезе старого дерева. Там всё записано и оцифровано, всё переливается сочными красками жизни, омывается тёплым током от корней. Ток этот мощный и животворный" ("Соло для половиц со скрипом"). Под действием этого тока правнук цусимского матроса, Олег, в память о прадеде, взялся за ремонт родового жилища. Значит, толчок в его душе произошёл, если он настоящим наследником себя почувствовал, завет прадеда сберечь дом услышал.
Для человека с тонким душевным слухом, бесконечно любящим деревню свою деревянную, нет большего счастья, чем уловить мелодию обновления отчего дома: своего или соседей-дачников.
Автором схвачено главное, что есть на деревне: необыкновенное трудолюбие и взаимовыручка, милосердие и добросердечие, незыблемые нравственные устои. Как иллюстрация к этому – шесть невыдуманных рассказов в скромно оформленной книге "Бельфлер".
Повествование ведётся от лица местной жительницы Евстолии Власьевны из деревни Серебряницы. "Каков первый мужчина попадётся, такая у неё и судьба задастся", – народным присловием начинается рассказ "Отступница". Много парней за Олёной "ухлястывало", а она выбрала Сергея Просторо- ва. "Думала, как сама без оглядки и до смерти готова любить, так и Сергей будет". А он ей прямо сказал, что надоела. "И к мужикам на потеху пихнул. Первым откупорил да и всем дал напиться... И тело, и душу женскую по ветру пустил. А потом сам же и повторял за кобелями: "Подстилка". Сколько потом было у неё мужчин, и не помнит Олёна Дмитриевна, а умерла одиноко, зимой, на собственной печи в холодной нетопленой избе.
Рассказывая о необычной семейной жизни Анны и Ильи ("Со второго захода"), пожилая женщина, от лица которой ведётся рассказ, мудро замечает: "Любовь – любовью, а счастье терпением да угодливостью наживается. Редкая женщина с таким талантом рождается. Мужиков и того меньше. Все самолюбы да гордецы". Шестнадцать лет понадобилось Анне и Илье, чтобы понять, как они любят друг друга. Пока жили вместе, не уступали ни в чём, развелись, создали новые семьи. Через много лет судьба снова свела их, жили потом людям на заглядение. "Ну, так ведь, парень, иным и века не хватает, чтобы научиться жить в согласии, да уважать- любить друг друга до старости".