— Ничего.
— Не совсем, видно, «ничего», если по ночам не спишь. Обиженного строишь… И других разжалобил. Вчера целая делегация приходила мне за тебя шею мылить.
— Какая делегация?
— Девчонки наши! Мол, зачем я так обидел несчастного Степанова.
— Постой-постой! Какие девчонки? Светка, что ли? Кто ее просил!
— Нет, не Светка. Таня с Люсей! И никто их не просил. А напустились на меня, хоть беги да извиняйся перед тобой… Но я не затем пришел. С какой стати на всех дуешься? Не думай, что я не знал, кто затеял эту историю с крестами. А выступил против тебя потому, что больно легко ты поддался Войцеховскому. И проучить тебя за это следовало.
Саша молчал. Иван достал папиросы, чиркнул спичкой.
— И смотри, не вздумай девчатам рассказать о нашем разговоре.
— Понятно, — буркнул Саша.
— Ну, ладно, я пойду, — поднялся Кравцов. — Три километра топать.
— А ты заночуй у нас!
— Нет, я с рассветом выезжаю.
— Пойдем провожу.
— Это зачем? Сам дойду… Ну, бывай! — Он крепко пожал Саше руку.
Саша в задумчивости смотрел ему вслед. Вот тебе и Иван. «Не тот друг, кто медом мажет…», — вспомнились слова старика. А Люся… Ведь это ее выступление вывело его тогда из равновесия. Это от ее глаз он прятался, бродя по вечерам темными переулками. А она, оказывается, не только не сердится на него, но даже…
Он опустился на крыльцо и долго смотрел на усеянное звездами небо.
***
Дождь, зарядивший после обеда, так и не перестал. Земля намокла. Сапоги стали пудовыми, лопату не вытащить из борозды. Работу пришлось бросить.
С поля шли молча. В деревне ребята разделились. Саша повернул к своей избе, но его задержал Валерий:
— Пойдем со мной.
— Куда?
— В профилакторий.
— Куда, куда? — не понял Саша.
— В профилакторий, говорю! Промок, наверное, насквозь? И я тоже. А печи хозяйки сейчас не топят. Так что, не обсушишься. Надо греться по-таежному.
— Неудобно…
— По-твоему, лучше заболеть?
Саша заколебался. Чего тут, в самом деле, неудобного!
— Пошли, — согласился он, и они зашагали к лавке сельпо.
Там была почти вся бригада Краева. Глаза у ребят блестели.
Фарид шагнул им навстречу:
— Вот и хорошо! Возьмем на троих, ребята! Все уже сообразили, одни мы остались.
Валерий поморщился:
— Пить здесь? Мы не извозчики! — Он купил бутылку вина, хлеба и колбасы. Кивнул Саше.
— Пошли к нам!
В избе было неприветливо. Хозяйка, действительно, печь не топила, и Саша не стал даже раздеваться. Но после первой же выпитой рюмки озноб кончился, и по всему телу разлилось приятное тепло.
Выпили еще. И Саше стало совсем хорошо. Изба показалась уже почти уютной, а залежалая колбаса даже вкусной. И сам Валерий — не таким уж плохим парнем. В конце концов, никто вот не догадался предложить ему выпить после такой слякоти. А Валерий предложил. Мало ли что было у них когда-то… А Валерий снова налил по рюмке и заговорил:.