Даже Саша Степанов стал будто избегать ее. Впрочем, в последнее время с ним вообще происходит что-то непонятное. После недавнего вечера встречи, с которого Люся ушла, оставив их вдвоем с Наташей, он стал каким-то замкнутым, молчаливым, с Наташей, кажется, даже не разговаривает. А та и вовсе косится на нее.
Словом, с группой она не сошлась. Вот и сейчас кончается последняя лекция, и ей снова придется идти одной. Люся вздохнула и, собрав тетради, начала укладывать их в сумочку.
Однако не успел отзвенеть звонок, как поднялся Витя Беленький и громко, стараясь перекричать начавшийся в аудитории шум, объявил:
— Никто не уходите! Сейчас комсомольское собрание! Слышите? — и, видя. что некоторые ребята торопятся пробиться к двери, добавил: — Открытое! Так что всех касается.
— Ну, вот еще! — послышался бас Коли Краева. — Пора в столовку!
— Ничего, не умрешь! — ответил Витя. — Проходите все в тридцатую. Там сейчас свободно.
Все повалили к дверям. А через несколько минут, когда Люся устроилась в укромном уголке, подальше от кафедры, к ней подошел Валерий.
— К вам можно? — спросил он.
— Пожалуйста.
— Скоро полмесяца, как вошли вы, так сказать, в нашу семью, — заговорил Валерий почему-то шепотом, — и тем не менее никто не знает даже вашего имени.
— Меня зовут Люся.
— Очень приятно! Валерий Ларин, — чуть привстал он и снова зашептал: —В нашей группе, Люся, народ не очень уж интересный. И для меня было приятной неожиданностью появление такой интеллигентной девушки…
— Мне не кажется, что ребята у нас неинтересные, — возразила Люся.
— Ну что вы! Поверьте, я изучил эту группу хорошо. Да сейчас вы сами убедитесь. Возьмите хоть Беленького. Разве это организатор? Вы только послушайте!
Люся посмотрела на Витю.
— Ребята! — надрывался тот у кафедры. — Ну, хватит, в конце концов, галдеть! Пора начинать.
— Так начинай! — крикнул кто-то с места. — Чего тянуть!
— Вот я и говорю, — забубнил Витя бесцветным, деревянным голосом. — Комсомольское собрание одиннадцатой группы считаю открытым. На повестке дня… Да, — спохватился он, — может, сначала президиум изберем?
— Какой еще президиум! — послышались голоса. — Давай ближе к делу!
— Ну, хорошо. Значит, на повестке дня у нас один вопрос: положение с математикой. Давай, Степанов! По твоему предложению собрались.
Саша встал с места:
— Чего же тут говорить? И так все ясно. Плохо с математикой. Если дальше так пойдет, ничего знать не будем.
— А тебе что, больше всех знать надо? — вмешался Краев. — Не первый год Цой читает. В прошлом году ни одного завала не было.
— Что толку в этих цоевских четверках? Математику-то знать не будем…