— А на черта сдалась она нам! — не отступал Краев.
Саша вспыхнул:
— Да сейчас без математики шагу не сделаешь! И в геологии! Поэтому я предлагаю просить учебную часть исправить положение…
— И дать Степанову медаль за спасение утопающих, — сказал Жорик.
— Или заставить его самого читать математику, — добавил Краев.
— Беленький! Веди собрание! — крикнул Иван.
— Да, товарищи, — заторопился Витя, — надо же по порядку. Вот кончит Степанов, тогда выступите. Продолжай, Степанов!
— А я кончил, — ответил Саша и сел на место.
Витя поднялся.
— Ну, значит, продолжим. Доклад окончен. Приступаем к прениям. Давай, Краев!
— А мне говорить не о чем!
— Тогда кто же? Славин и Войцеховский, чего вы там шепчетесь? Выступайте!
— Да мы согласны, — ответил Войцеховский, лучший спортсмен группы и первый рекордсмен по пропускам занятий.
— С чем согласны?
— Со всем, что здесь говорят. Мы же скоро уезжаем на спартакиаду.
— Прошу слово! — поднялся Фарид Ибрагимов. — Товарищи! — рубанул он рукой воздух. — Я скажу так. Лекции Цоя стоят не на должной высоте. Да, товарищи. Потому что, во-первых, читает он их на малодоступном языке. Во-вторых, читает безо всякой связи с предыдущим, последующим. В-третьих, нет никакой связи с практикой…
— Чего там переливать из пустого в порожнее! — крикнула Света. — Все ясно! Пиши, Беленький…
— То есть как, пиши? Я не секретарь. Товарищи, мы же секретаря не выбрали!
— Вот Горюнова и будет секретарем! — предложил Фарид. — Сил у нее хватит!
— Горюнова? — переспросил Витя. — Согласны? — обратился он к аудитории…
— Так… Принимается. Пиши, Горюнова! А… что писать?
— Просим учебную часть… — начал Саша.
— Да ничего мы не просим! На кой нам эта математика! — вмешался Краев.
— Позвольте мне, — попросил Валерий. Он подошел к столу, не спеша поправил волосы, помолчал немного, затем начал значительным голосом:
— Товарищи, должен сказать вам, я удивлен. Прежде всего выступлением Степанова. Нет, я не хочу сказать, что математика нам ни к чему. Как раз наоборот! В век расщепленного атома и кибернетических машин эта наука нужна всем, как воздух…
— Как солнце! Как, сами понимаете, вода! — ухмыльнулся Жорик. Но Валерий не смутился.
— Да, и как бриолин для волос! — добавил он под хохот всей группы. Затем снова повернулся к Саше:
— Но, товарищи, разве мы дети? Разве мы с вами пришли в первый класс? Университет не детский сад и не школа первой ступени! Студент — человек самостоятельный, он учится мыслить и сам разбирается в книгах. А лекции, которые мы слушаем, определяют лишь отдельные вехи нашего творческого пути. Возьмем, к примеру, великих русских ученых…