С радистом ничего нельзя было поделать. Он не мог удержать во рту загубник дыхательного аппарата, и было проще застрелить его, чем позволить плавать наверху с разорванными легкими.
И командир сделал это, пока остальные поедали свои персики. Он сделал это настолько искусно, что никто поначалу и не заметил. Но позже, когда начался этот кошмарный выход, они позавидовали его легкому концу.
В 8:00 приступили к затоплению внутренних помещений.
Тайхман в одиночку прошел в носовой торпедный отсек. Колеблясь, он немного постоял впотьмах, как бы продумывая в последний раз все свои действия от начала до конца. Он посмотрел на аппараты, через которые вода польется в лодку, и вдруг осознал, что начинает процесс, который нельзя будет повернуть вспять. Затем он посмотрел назад в центральный пост. Несколько его сослуживцев, подсвеченные фонариком, искали его глазами, но в темноте торпедного отсека не могли найти.
Он повернул вентиль, открывающий внешнюю крышку аппарата номер три, затем подал в аппарат сжатый воздух и произвел пуск торпеды. Тайхман слышал, как торпеда подпрыгивает по дну, и дождался, пока все не успокоится. Затем он закрыл внешнюю крышку, открыл затвор и извлек поршень из аппарата. Из соображений безопасности аппарат был сконструирован так, что внешняя крышка не откроется, пока открыт затвор. Он закрыл затвор, приоткрыл внешнюю крышку и быстро открыл затвор. Вода хлынула внутрь со свистом, какой издает пар, затем звук снизился до давящего на уши рычания. Тайхману показалось, что вода только и ждала, чтобы ворваться внутрь и утопить их. Он бегом вернулся в центральный пост. Командир с фонариком в руках стоял подле водонепроницаемой двери.
И тут моряков охватил ужас. Они двигались, словно стадо испуганных животных, вцепившись в свои дыхательные аппараты, и дышали так тяжело, как будто только что завершили бег по пересеченной местности.
Командир выключил фонарик. Звук льющейся воды в темноте был ужасно громким. Но сквозь него можно было разобрать слова командира:
— Не бойтесь воды, ребята. — Затем он осветил фонариком лица всех моряков по очереди. Люди были настолько испуганы, что не могли пошевелить ни единым мускулом. Обычно в такие моменты они люто ненавидели своего командира, но сейчас страх лишил их даже этого. Все, чего они хотели, это остаться в живых. Когда свет погас, шум воды усилился вдвое.
В каждой группе моряки обвязали себя линем за пояса на случай, если у кого-то сдадут нервы, и он станет подниматься слишком быстро. Группа, которая должна была идти первой, встала в кружок под люком центрального поста; вторая и третья группы стояли за ними. Но когда вода достигла нижней кромки люка и хлынула в центральный пост, они прижались друг к другу и схватились за лини; некоторые с криками попадали с ног.