— Не хочу вам мешать, — сказал мужчина. — Я всегда радуюсь, когда молодых людей впечатляет наш маленький бар. Знаете, ведь это я подбирал напитки. Это помогает мне чувствовать, что и я вношу посильный вклад — понимаете, о чем я говорю? Что и я еще на что-то гожусь, ха-ха-ха. Хороший вкус тоже что-нибудь значит. Если хотите сделать мне приятное, похвалите мой бар в разговоре с моей женой. И мой совет вам — попробуйте персиковый бренди, это что-то необыкновенное; вон он там, в уголке, я ставлю его туда, чтобы люди не сразу замечали, ха-ха-ха. Но не буду вас больше задерживать. Моя жена скоро придет. Желаю вам приятно провести вечерок в моем доме, хе-хе-хе.
С этими словами незастегнутая ширинка ушла. Тайхману показалось, что ему это приснилось или что он уже напился.
Он начал опрокидывать рюмку с более краткими промежутками, наливая ее всякий раз до краев. Персиковый бренди он так и не попробовал. С обеда он ничего не ел и вскоре почувствовал в животе уютное тепло. Неожиданно он заметил, что одна бутылка уже пуста, и спустился на ковер, чтобы посмотреть, не пролилось ли на него ее содержимое.
— Что ты там ползаешь? Да ты пьян, черт возьми, пьян…
— Тебя так долго не было…
— Ерунда. Я обернулась гораздо быстрее, чем ожидала. А ты вот взял и напился. Это ужасно! Я так ждала этого вечера!
— Не обращай внимания. Вкус у меня не изменился. Я оценю твой обед.
— Нет, ты пьян. И не улыбайся так, и не хвастайся — ты просто пьян. Фу! Надо тебя отшлепать.
— Говори тише. Разбудишь своего пенсионера.
— Кого?
— Твоего мужа-пенсионера, который, как ты сказала, спит.
— Он что, заходил сюда?
— Да, уж так получилось, что заходил.
— Он к тебе не приставал, нет?
— Нет-нет. Даже посоветовал попробовать свой любимый бренди.
— Да, он очень гордится своим баром.
— Я думал, что это твой бар.
— Конечно, и мой тоже.
— Тоже — это хорошо.
— Какой же ты еще ребенок, Ганс.
Она закрыла бар. Тайхман продолжал сидеть на табуреточке. Очень осторожно, словно боясь обжечь пальцы, Дора положила ему на голову руку.
— Осторожно, не испачкайся в помаде.
Она взяла его голову и прижала к бедру.
— На твоем платье останутся пятна.
Она наклонилась и, взяв его лицо в ладони, улыбнулась доброй, понимающей улыбкой, от которой ее лицо сделалось красивым. Так осенний пейзаж озаряется вдруг случайным солнечным лучом и преображается. Для Тайхмана все это было внове — ему вдруг стало не по себе, и он отвернулся. Дора поцеловала его, и он покорился ей.
— А теперь давай поедим. Ты очень милый мальчик, даже…
— Ради бога, забудь о еде. После этого мне ничего не хочется.