Она села на кровать, надела на ноги тапочки. Не издавая ни звука подошла к телефону и набрала номер. На другом конце провода сняли трубку.
— Мишка косолапый по лесу идет. Шишки собирает, песенки поет, — почти шепотом сказала фербийка и повесила трубку.
Так же осторожно, как и шла к телефону, она вернулась к кровати, легла в постель, закрыла глаза и через минуту заснула. Часы продолжали монотонно отстукивать ритм. Квартира спала. Была ночь.
Утром, когда Джордж Ремингтон пил кофе, в комнату вошел молодой человек и, положив на стол почту, встал рядом. Ремингтон, бросив на почту короткий взгляд, вернулся к кофе.
— Вы все проверили? — спросил Ремингтон.
— Да сэр, — ответил молодой человек.
— Как прошел ночной эксперимент?
— По плану сэр. После жесткого облучения из окон дома напротив объект встал и выполнил программу. Конкретно — звонок на запрограммированный номер. Объект сказал заложенный текст и вернулся в постель. Утром объект пошел на работу. Никаких видимых отклонений в жизнедеятельности не замечено.
Наблюдение за объектом продолжается.
— Вы свободны, — сказал Ремингтон и отодвинул от себя чашку.
Молодой человек вышел из комнаты. Спец представитель приступил к просмотру газет. На Земле подобного абсурда ему читать не приходилось ни в одной стране. Разве что у себя на родине, да и то все, что там печаталось, было спланировано. Но в Империи газеты это делали по собственной инициативе.
Салис позвонил жене Ниломуна из телефона-автомата и попросил встретиться с ним и Монлисом в парке «Сорока фонтанов». Он даже не рискнул разговаривать у себя в машине. Последние дни у Салиса появились плохие предчувствия.
Когда имперская безопасность начинает активно проявлять свой интерес к чему-либо, у каждого кто окажется на пути могут возникнуть неожиданные проблемы. И на квартире Люмалы, и в собственном авто Лоун заподозрил наличие жучков.
День неспешно переполз во вторую половину, отдыхающих в парке было немного.
Прошло всего две недели и Люмала еще не до конца оправилась после гибели мужа. Каждое напоминание о недавней трагедии причиняло ей новую боль.
Лоун понимал это и старался очень тщательно выбирать слова, но не задать своих вопросов он не мог. Монлис старался не вмешиваться в разговор. Им с Салисом был нужен именно разговор, а не допрос.
— Скажите, Люмала, — осторожно спросил инспектор, медленно вышагивая по аллее парка, — вы не помните, где находился миссия, при которой лечился ваш муж?
— На Трехгорной, — ответила Люмала и опустила взгляд. — Румлон сказал, что у его знакомого пол-автобазы там лечилось. Уже год прошел, а они по новой так и не закурили.