– Его привезли в «Гнездо» в середине августа, и с тех пор он хворает, не встает с постели.
Он обратил к ней пронзительный взгляд:
– Он болен? Насколько серьезно?
– Достаточно серьезно, – призналась она. – Уже несколько недель его мучает лихорадка. Она продолжается до сих пор.
Марк побарабанил пальцами по столу.
– Я бы поговорил с ним.
– Я бы тоже. Но он не в состоянии говорить. Он весь в поту, мечется. Может только пошевелить головой. Да и то с усилием.
Марк поднялся с места и принялся мерить зал шагами, описывая круги и оставляя отпечатки своих сапог возле стола. Потом остановился и посмотрел на нее.
– Почему вы здесь, Гвин? – спросил он, и каждое слово произнося так, будто пробовал на вкус, перекатывая во рту языком.
Теперь его острый ум снова заработал, и внезапно она стала объектом его внимания. Гвин глубоко вздохнула.
– Мне нужна ваша помощь.
Какое-то время царила тишина. Потом он произнес:
– Повторите это, Гвин.
Она с трудом сглотнула. Вкус во рту у нее был отвратительный.
– Мне нужна ваша помощь.
В уголках его рта появилась улыбка.
– Я польщен. Гвин отвела глаза.
– Мне надо вывезти Эсташа из «Гнезда». Он задумчиво подергал нижнюю губу:
– У вас есть план?
Она изложила тот, что продумала. Его ценность заключалась в простоте, которая, впрочем, могла обернуться и недостатком.
– Когда все остальные бароны будут приносить присягу, вы присоединитесь к ним. Вы окажетесь в замке, принесете присягу, а на следующее утро уедете. Вместе с Эсташем.
Улыбка его стала шире.
– И когда состоится эта церемония?
– Ярмарка состоится за день до свадьбы. Церемония через день после.
Он сел, обдумывая ее сообщение. Он должен был согласиться. Если не согласится…
Она подалась вперед и зашептала:
– Просто вывезите его из «Гнезда» и спрячьте. Он смотрел на нее, опираясь на спинку кресла:
– В чем дело, Гвин? Это не очень похоже на вашу обычную преданность.
Она старалась смотреть на стену за головой Марка, но ощущала его взгляд на себе.
– Вы не хотите, чтобы пострадал Соваж, – сказал он, и в его голосе она расслышала удивление и что-то еще. – Вы пытаетесь сохранить верность королю, будучи в то же время влюблены в его врага. – Он покачал головой, и в улыбке его она прочла насмешку. – Это ни в коем случае не сработает, Гвинни. Однажды вам придется сделать выбор.
– Так вы сможете сделать то, о чем я прошу? – спросила она, цедя слова сквозь стиснутые зубы.
– Через две недели?
Она смущенно кивнула.
Улыбка снова появилась на его лице.
– Я могу это сделать гораздо раньше, Гвин. Это простое дело.
Марк был совершенно не прав. Она могла почитать и короля, и Гриффина. Бог не был настолько жесток, чтобы заставить ее выбирать между ними. Чтобы оставить ее в мире без возможности искупления и спасения.