– Я надеялся, что его шпионы уже убиты, – сетовал аббат. – У нас давно не было известий на этот счет, но лорды больше не переходили на сторону анжуйцев.
– Я думаю, – заключил Марк, – что они не стали бы открыто объявлять о том, что перебежали на другую сторону. Особенно когда еще находились в Лондоне. Когда лорды окажутся в безопасности за стенами своих замков и урожай будет собран, мы узнаем об их истинных намерениях.
Джон покачал головой и оперся рукой о стену так, что рукоять его меча ударила в камень. Меч звякнул, и он неосознанно перехватил его свободной рукой. Его приятное румяное лицо было серьезным.
– Мы не можем просто дожидаться этого, Марк. Время – его союзник. Если его шпион здесь, мы должны перехватить его до того, как по весне Генрих фиц Эмпресс высадится на наших берегах.
– Думаю, это произойдет зимой, – спокойно предположил Марк.
Он сел в кресло, вытянув ноги перед собой:
– Достаточно будет, чтобы кто-то из наших дворян примкнул к его делу, и Генрих не станет медлить, чтобы совершить вторжение в Англию. А Язычник Соваж умеет быть убедительным.
Гвин вскочила с места, будто ее подбросило пружиной.
– Язычник?
Мужчины повернули к ней головы. Марк умолк.
Его взгляд, обращенный к дальней стене, медленно переместился. Он уставился на нее, мгновение смотрел не отрываясь, потом усмехнулся, и улыбка его была медленной и ужасной. Он поднялся на ноги.
– Поднимай своих людей, Кэнтербридж. Она пришла сюда из южных лесов.
Майлз и Джон уже спешили к двери, быстро переговариваясь о лошадях и лесных дорогах.
– Нет! – закричала Гвин, торопясь за ними. – Нет! Вы не можете!
Они на мгновение остановились, и Марк успел наклониться и провести пальцем по ее щеке, приговаривая шепотом на ухо:
– Я это знал!
Потом он быстро зашагал прочь, а аббат поспешил за ним. Гвин снова рванулась вперед, но Джон предостерегающе положил руку ей на плечо.
– Гвин! – Он нетерпеливо встряхнул ее. – Что с тобой творится? Мы выслеживаем шпиона. Из-за него наш король может потерять трон!
– Он спас мне жизнь!
Только сейчас Джон понял…
Приятное доброе лицо его исказилось и выразило отвращение.
– Ты знаешь, кто он, этот Язычник? – спросил он с яростью.
– Н-нет.
Он сделал нетерпеливый жест рукой.
– Он Гриффин Соваж, Гвиневра, – прошипел Джон. – Сын Кристиана Соважа. Наследник Эверута.
Она почувствовала, как кровь отлила от ее лица.
– Отец Язычника и твой когда-то были друзьями. Самыми близкими друзьями. Они делили все – женщин, вино, военную судьбу. Они всюду были вместе. Всюду, – повторил он многозначительно.
В сознании Гвин замерцало какое-то смутное воспоминание. Что-то пугающее.