— Выходит, это мои ипостаси, мои маски, как назвал их ты.
— Маски, — бард задумался. — Но какие же в этом случае наши истинные лица?
Я промолчала, даже не зная, что на это можно ответить.
Лэнс вдруг тихо запел, вовлекая свою единственную слушательницу в мир новой мелодии. Мне казалось, что музыка эта живет своей собственной жизнью. Яркой, молниеносной, невероятной.
Мне говорили, жизнь — театр,
И не сыграть в нем всех ролей,
Не сосчитать души затрат
На поиск истинных путей.
Я заслушалась. Не зря Лэнс так знаменит. Его талант и его баллады сложно не любить.
И снова грим, опять игра.
На этот раз кем будешь ты?
Улыбкой сменится слеза,
Весельем скроешь крах мечты.
Меняя маски на ура,
Играя из последних сил,
Сам забываешь навсегда,
Каким твой облик прежде был.
На «сцене» для других живя,
Лишь потеряешь сам себя.
Какое-то время мы просто сидели молча. Я вертела в руках бокал с остатками вина и наслаждалась полнейшим отсутствием каких-либо мыслей.
— Еще никогда прежде мне не было так приятно выступать для столь небольшой зрительской аудитории, — он рассмеялся.
— Ну, теперь я точно с тобой не расплачусь. Твои песни бесценны, ты всегда попадаешь в яблочко, цепляешь так, что забыть или оторваться невозможно, — я говорила искренне, зная, что это не пустая похвала.
— Вот засмущала бедного пьяного поэта.
— Тебя попробуй смути!!! — пришлось справедливо возмутиться.
Я украдкой зевнула. Усталость и вино сыграли свою роль, и я отчаянно хотела спать, пусть до этого и готова была проговорить с Лэнсом хоть всю ночь.
— Я, наверное, пойду, ночь уже глубокая… завтра еще поговорим, — подняться удалось только со второй попытки. Меня ощутимо штормило, невольно вспоминалось плавание на «Морской звезде» в бурю. Сейчас ощущения были практически такими же.
Лэнс впихнул мне в руку какую-то бумажку.
— Через неделю будет дядин прием. Это приглашение, — язык барда изрядно заплетался. — Меня и так пустят, а ты приходи. Обязательно! Обещаешь?
— Я с удовольствием, но обещать не могу, вдруг буду занята? — я мотнула головой, стараясь попасть в дверной проем.
— Шейн!!! Я уверен, что пару часов ты выделить в своем безумном графике точно сможешь. Для меня.
— Лэнс…
— Считай это платой за песни и поверь, ты еще легко отделалась, — он подмигнул.
— Хорошо, — я не удержалась, вдруг решив, что ничего плохого в приеме нет, особенно если учесть присутствие на нем Лэнса.
Как истинный джентльмен, он даже проводил меня до каюты и вроде как галантно поцеловал руку. По крайней мере, точно постарался это сделать, но, по-моему, промахнулся.
Как я умудрилась добрести до кровати, уже не помню…