— То есть, запечатляет особая магия драконов? — уточнил Веровек.
— Нет. Запечатляет одного на другого сам мир. Природа. Сущее. Заметьте, о Богах и прочих прихлебателях, я не сказал ни слова.
— Прихлебателях? — заинтересовался шут, доедающий свой ужин.
— А ты думаешь кто они?
— Высшие существа.
— Вот именно что существа, а высшие или нет, это еще как посмотреть. Лжецы, прихлебатели, энергетические паразиты.
— Звучит просто мерзко.
— Вот-вот. По сути своей, все они лишь существа, проникшие в наш мир из других миров более развитых либо магически, либо технически, и поэтому способные на нечто большее, чем люди и нелюди, обитающие в нашем мире. Вот и все.
— А как они к нам попадают? — спросила Роксолана.
— По-разному.
— А драконы и запечатления? — напомнил об основной теме разговора Веровек.
— Так вот, только наш мир решает, кого на кого запечатлеть. Но, как известно, мир и природа непостоянны. Смена времен года, погода, лунные циклы и прочее, прочее, прочее. Поэтому-то если дракон родился, к примеру, осенью, то его может запечатлеть на одного человека, зимой на другого, в дождь, град, яркое солнце на третьего, десятого, пятидесятого.
— Но разве не судьбой обеспечивается появление того или иного человека в нужном месте в нужное время? — тихо поинтересовался шут, похоже, уже медленно, но верно, начиная клевать носом.
— Если безотносительно к драконам, то да, судьбой.
— А если относительно?
— Драконы вне судьбы. На них не распространяются её законы. И даже самый талантливый провидец или оракул, и ни один из так называемых богов, не сможет предсказать судьбу дракона и человека, запечатленного на него. Поэтому-то с Драконьим Королевством и не воюют уже много-много лет. Боятся ошибиться. Даже маги Верлиньи, королевства, граничащего с нами с юга, — для Дирлин не разбирающейся в человеческой карте мира, пояснил Ставрас, — которые сообща могли бы скрутить не один десяток драконов, если бы были уверены, что смогут просчитать каждый наш шаг. Но они прекрасно знают, что не смогут. Уже научены горьким опытом. Теперь убедил я вас или как?
— Знаешь, — отозвался за всех шут, уютно устроивший голову у него на плече, не взирая на возмущенный взгляд Веровека и восторженные обеих девчонок, — у меня до сих пор в голове не укладывается, — и сладко зевнул.
— Уложить? — хитро улыбнулся ему в волосы Ставрас, слегка повернув голову.
— Нет уж, спасибо, я как-нибудь сам.
— Ну, как знаешь.
— Ставрас?
— Да?
— А Радужный Дракон? — взволнованно спросил Веровек.
— А что с ним? — повернулся к нему лекарь.
— Он может выбирать сам или тоже зависит от места и времени?