Леди Мэри Уимзи примостилась на сиденье у окна. Ее подстриженные золотые волосы создавали вокруг нее небольшое пятно света в бледном сиянии осеннего солнца. Она сделала попытку рано позавтракать и теперь сидела, пристально глядя в окно на Пиккадилли. После своего первого появления этим утром в ночной рубашке лорда Питера теперь она была одета в юбку из саржи и нефритово-зеленый джемпер, привезенный для нее в город четвертым членом компании, который сдержанно ел гриль и разделял графин с Паркером.
Это была низкорослая, довольно пухлая, очень оживленная пожилая леди с яркими черными, как у птицы, глазами и очень красивыми белыми волосами, изысканно уложенными. Она совсем не выглядела утомленной долгой ночной поездкой и была, несомненно, самой невозмутимой и спокойной из всех четверых. Она была, однако, раздражена и говорила об этом весьма долго. Это была вдовствующая герцогиня Денверская.
— Нехорошо, Мэри, что ты уехала так внезапно вчера вечером — как раз перед ужином, к тому же причинив беспокойство и заставив нас очень сильно тревожиться: в самом деле, бедная Хелен была совершенно неспособна съесть свой ужин, что чрезвычайно болезненно для ее чувств, потому что, ты знаешь, у нее пунктик — никогда не расстраиваться ни по какому поводу. Я действительно не знаю почему, ведь многие из великих людей не стесняются показывать свои чувства. Я не имею в виду именно южан, но так весьма справедливо указывает мистер Честертон, и Нельсон тоже, который был, конечно, англичанином, если не ирландцем или шотландцем, я забыла, но так или иначе из Объединенного Королевства (если это что-нибудь значит в настоящее время в Свободном Штате — такое смешное название, которое всегда наводит на мысль об Оранжевой республике; я уверена, их не смущает, что их пугают, несмотря на то что они зеленые). Притом уйдя даже без надлежащей одежды и забрав машину — так что мне пришлось ждать норталлертонского поезда до 1.15 — странное время для отправления, плохой поезд, и прибыл к тому же только в 10.30. Кроме того, если тебе нужно убежать в город, зачем делать это второпях? Если бы ты взглянула на расписание поездов перед выходом, то увидела бы, что тебе придется еще полчаса ждать в Норталлертоне и у тебя было бы время упаковать сумку. Гораздо лучше совершать поступки аккуратно и основательно — даже глупые поступки. А это было очень глупо с твоей стороны — умчаться сломя голову, смущать и донимать бедного мистера Паркера пустой болтовней, хотя, я предполагаю, ты хотела увидеть Питера. Знаешь, Питер, тебе не стоит посещать непристойные места, полные русских и неопытных социалистов, воспринимающих себя всерьез, ты должен придумать что-нибудь получше, чем напрасно бегать за ними, пить кофе и писать для них стихи без всякой рифмы, и вообще портить им нервы. И в любом случае здесь нет никакой разницы; я могла бы рассказать Питеру обо всем этом сама, но думаю, что он уже знает.