В конце концов, Дэйв взял ребенка на руки и направился с ним к двери.
– Я присмотрю за ним, – сказал он. – Не торопись. Еще рано.
Он вышел, оставив Алекс одну, буквально раздавленную случившимся.
Завтрак был ужасным. Александра, казалось, была готова выйти из себя по малейшему поводу. Кейт слишком много разговаривала, Сэм налил мало молока в свой «Витабикс», и теперь не успевшие размокнуть брикеты хлопьев лежали в его тарелке, как два кирпича, которые он безуспешно пытался разломить. Она насыпала в кофеварку слишком много кофе, и он получился таким горьким, что его едва ли можно было пить. Наконец, сердясь на себя за свою неспособность справиться с эмоциями, она набросилась на Сэма, припомнив, что позавчера он не выключил телевизор и разбросал по полу книги. К моменту, когда Алекс остановилась, Сэм побледнел и сжался, Кейт была потрясена, Джеми затих, а Дэйв… Ну, Дэйв был всего лишь мрачен. Завтрак завершился в полном молчании. Дети вздохнули с явным облегчением, когда отец наконец отправил их по своим комнатам собираться в школу.
– Не было никакой причины так набрасываться на Сэма! – процедил сквозь зубы Дэйв, как только близнецы удалились. – Ты знаешь так же хорошо, как и я, что обычно он аккуратней всех нас! Ты превратишь всех троих в неврастеников, если не будешь следить за собой, – предостерег он. – Они хорошо себя ведут большую часть времени. Я не позволю тебе срывать на них раздражение! Они не виноваты, что ты злишься на меня.
Алекс повернулась к нему.
– Откуда ты можешь знать, как они себя ведут? – накинулась она на него, заметив, к своему глубокому и горькому удовлетворению, что попала в точку. – Ты видишь их за завтраком, и то лишь поверх своей драгоценной «Файнэншл Таймс»! Большую часть времени ты даже не помнишь, что у тебя трое детей! Ты любишь их так… так… как эту картину Лаури, которую ты купил. Так что не смей указывать мне, как воспитывать моих детей!
Что со мной происходит? – спохватилась Алекс, судорожно отступив назад, когда Дэйв медленно встал, со злостью глядя на нее через кухонный стол. Казалось, он сейчас ударит ее.
Я схожу с ума, подумала она, чувствуя головокружение. Я сейчас разлечусь на миллион осколков!
– Ты можешь обвинять меня во многом, Алекс, – жестко произнес Дэйв, – но только не в том, что я не люблю наших детей! – Он выделил голосом слово «наших».
– Неужели? – с презрительной иронией отреагировала она. – Ты женился на мне только потому, что сделал меня беременной! И даже маленький Джеми был ошибкой, с которой ты не сразу примирился, потому что…