Эдвард Каллен стоял через четыре машины от меня, его глаза широко раскрылись от ужаса. Его лицо выделялось из целого моря лиц, на каждом из которых застыла маска отчаяния и страха. Но важнее было другое — синий фургон, который, бешено вращаясь под оглушительный скрежет тормозов, несся по парковке прямо на мой автомобиль. Спустя секунду он грозил врезаться в задний угол пикапа, а я стояла прямо между ними. У меня даже не было времени закрыть глаза.
Но перед тем, как послышался грохот фургона, разбивающегося вдребезги о железную раму пикапа, что-то с силой толкнуло меня с другой стороны. Моя голова с треском ударилась о ледяной асфальт, и я почувствовала, как что-то твердое и холодное пригвоздило меня к земле. Я лежала на тротуаре позади светло-коричневой машины, рядом с которой припарковалась. Но я не успела заметить больше ничего, потому что фургон снова приближался. Ударившись об угол пикапа, он с грохотом развернулся и, не переставая вращаться на скользком льду, опять угрожающе надвигался на меня.
Совсем рядом кто-то негромко ругнулся, и я поняла, что не одна здесь — этот голос невозможно было не узнать. Две длинные белые руки вытянулись передо мной, защищая от удара. Фургон, качнувшись, остановился в шаге от моего лица, а большие ладони поразительным образом вписались в глубокую вмятину на синем борту.
Потом руки замелькали так быстро, что расплылись в неясное белесое пятно. Одна стремительно схватилась за днище фургона, и что-то проволокло меня по земле и перевернуло, как тряпичную куклу, так что мои ноги ударились о колесо коричневой машины. С оглушительным стоном, рвущим барабанные перепонки, металл ударился о металл, и фургон обрушился на асфальт так, что посыпалось стекло. Там, куда он упал, еще секунду назад были мои ноги.
Один долгий миг стояла абсолютная тишина, а потом со всех сторон раздались громкие вопли, и во внезапно наступившем бедламе можно было различить, как несколько голосов выкрикивают мое имя. Но гораздо отчетливее, чем эти крики, я услышала тихий яростный голос Эдварда Каллена у своего уха:
— Белла! Ты в порядке?
— Все нормально, — моя речь звучала как-то странно. Я попробовала сесть и вдруг поняла, что он железной хваткой прижимает меня к своему боку.
— Осторожно, — сказал он, когда я стала вырываться, — Кажется, ты здорово ударилась головой.
Я тут же почувствовала пульсирующую боль прямо над левым ухом.
— Ой, — удивленно сказала я.
— Вот и я так подумал, — к моему изумлению, в его голосе слышался сдавленный смех.
— Черт, как ты… — я замолчала, пытаясь обрести ясность в голове и вновь почувствовать свое тело. — Как ты подскочил так быстро?