– Обстановка?
– Пока спокойная, – доложил Рошаль. – Здание охраняется по периметру, человек десять, автоматы, алебарды, шпаги, у входа и окон охрана усилена. Но к нам – со всем почтением, такое ощущение, что скорее нападения извне опасаются, не нас. Так что прорваться можно, если внезапно…
– Вещи все-таки забрали, – добавил Пэвер. – Правда, собаки, вежливо и обходительно, тут Рошаль прав. Ведут себя, как с заморским посольством… Я тут пока провел небольшую разведку боем, завелся к одному из стражи – посмотреть хотел, как себя поведет. Ничего, утерся и ни пикнул, стоит себе, улыбается. Хотел даже ему в рыло звездануть, да Рошаль отговорил… Вас-то где носило?
– Вы уж поаккуратнее, все ж таки в гостях… Чуба где? И эта, проводница, дева наша островная?
– Решили остаться снаружи, с нами не ходить. Хотят побродить в округе, посмотреть, что да как, покараулить… Никто не запретил, выпустили и слова не сказали.
– Не нравится мне это, – буркнул Рошаль.
– На ловушку не похоже, – сказал Пэвер.
– Это-то и настораживает… – вздохнул старший охранитель.
Тут мажордом объявил:
– Главнокомандующий армией Фагора генерал Зарр, барон Руркан, первый советник ее величества королевы Домгаар!
И на пороге показался еще один персонаж – высокий, тощий и бледный, как туберкулезник, при церемониальной короткой шпажонке и усах, залихватски закрученных кверху.
Он шагнул внутрь, коротко поклонился присутствующим и скромно остановился в сторонке. Пэвер ревниво оглядел новоприбывшего.
– Прошу, мастера путешественники, – сказала Домгаар, – мастер Руркан, мой кузен, добрый друг и верный соратник в деле обустройства нового Фагора. Изъявил желание лично познакомиться со столь популярными в Тоуранте героями, вот я и пригласила его к ужину…
– Поверьте мне на слово, я искренне рад встретиться с вами, мастер Сварог, и всеми вами, – сказал мастер главнокомандующий.
Воспоследовал обмен рукопожатиями и уверениями в совершеннейшем друг к другу почтении.
Стол был сервирован на десятерых. Домгаар отдала меч охраннику, проследовала к высокому креслу, отличавшемуся от остальных позолотой, вычурными резными подлокотниками, да и вообще некоей монументальностью, и чинно уселась во главе стола. Тут же возник бесстрастный, как мертвец, лакей – в простенькой лиловой ливрее, без галунов и прочих излишеств, отнюдь не похожей на расфуфыренные в пух и прах наряды обычных царедворцев. Впрочем, аскетизм в костюме с лихвой компенсировался ловкостью, с которой он в мгновение ока убрал два лишних прибора и тут же принялся разливать вино по бокалам. Сразу чувствовался многолетний опыт прислуживания за королевским столом.