— Ты как? — хрипло поинтересовалось тело.
Голос был смутно знаком. Осторожно активировав участок мозга, отвечающий за память, Тоха вспомнил, что он принадлежит Олегу и нашел в себе силы ответить:
— Подыхаю.
— Я так и понял. На вот — лекарство.
Ладонь ощутила холод. Раскрыв глаза, Тоха, не веря, уставился на запотевшую банку пива. Господи — ты существуешь! Банка была неполной, но это мелочи — первый глоток был подобен лекарству от всех болезней. Второй тоже не плох, а после третьего в тело Тохи робко заглянула жизнь, размышляя, стоит ли ей начать возвращаться, или ну его нафиг. Примерно на пятом глотке она решила — стоит.
Добив банку до дна и вытрусив в рот последние капли, Тоха растянул рот в улыбке дебила, опустил лицо, зарывшись подбородком в песок. Олег, набрав перед его застывшими глазами жменю крупнозернистого песка, выпустил его из кулака тонкой струйкой, заговорил отрешенно:
— Видишь этот песок? В нем нет ничего кроме обломков ракушек. Он весь состоит из ракушек. Из скелетов ракушек. Эта коса тянется на сто километров с лишним — от Геническа до Керченского полуострова. Шириной она километра два, где-то больше, где-то меньше. И вся из обломков скелетов. Если выкопать яму, то там будут тоже ракушки. На глубине они спрессовываются в ракушечник — из него здесь строят дома и разные сараи. Все это место сплошное кладбище. Земли нет, камней нет, нормального песка нет — только эти скелеты. Самое большое кладбище в мире. Мы на кладбище. Офигеть…
Тоха начал подозревать, что трава вчера все же присутствовала — без нее такой бред нести не станешь. Но слушать было не противно — слова больше не пытались жалить мозг. Он даже нашел в себе силы для поддержания беседы:
— Ох мы вчера и дали газу… я до сих пор в хлам ужратый.
— Аналогично, — признался Олег. — Как только влезло столько… И не сдохли почему-то… Ты это… ты на станцию поедешь?
— Какую станцию?
— Ну ты дал! Девок же наших встречать надо — они сегодня приезжают.
При мысли о том, что ему придется куда-то ехать, Тоха чуть не заскулил. Он сейчас готов был вслух признать себя закоренелым геем перед всем миром, лишь бы не тащиться за этими проклятыми девками. Правильно поняв его состояние, Олег предложил гениальное решение проблемы:
— А пошли они все!.. Да?! Пусть Паша сам едет — встречает. У них, небось, чемоданов полвагона, так что для нас в машине места не будет. Моя Алка точно тонну хлама с собой тащит — она та еще барахольщица. А твоя подруга как?
— Не понял?
— Крепко же тебе досталось… Наташка твоя как? Много с собой таскает хлама?