— Вы бледны, как мел, — сказала герцогиня со злобной улыбкой. — Сейчас у вас будет… Любопытно, что вы единственный человек, которому удалось пробудить во мне чувство жалости.
Затем, как бы приняв решение для себя, она сказала:
— Нет, я не хочу, чтобы вы читали слова любви, адресованные мне… Они могут окончательно прикончить вас. Мне хочется вас пощадить.
И она нагнулась, чтобы сжечь записку.
Но, опередив ее, Анжелика разогнулась, как пружина, схватила соперницу за руку и вырвала письмо.
— Тигрица! — крикнула Амбруазина.
Она с испугом взглянула на запястье, где выступили капли крови — так глубоко впились ей в руку ногти Анжелики.
«Сжигая это письмо, она хотела обречь меня на вечное сомнение, — думала Анжелика, — на вечное незнание того, что на самом деле он написал ей».
Анжелику била такая дрожь, что ей пришлось сделать паузу, прежде чем вчитаться в слова, которые танцевали у нее перед глазами.
По реакции Амбруазины она поняла, что содержание записки должно быть совершенно безобидным. И в самом деле, в ней оказались математические формулы и цифры.
Анжелика перенесла испытание так тяжело, что даже убедившись в лживости Амбруазины, она не почувствовала облегчения.
— Значит, и на этот раз, — сказала она, глядя на герцогиню, — и на этот раз вы хотели обмануть меня… Никогда вы не получали от него любовного послания… Еще одна из ваших гнусных комедий! Вы или попросили его написать эти строки под каким-то предлогом, или просто выкрали этот листок у него в Голдсборо, как вам удалось выкрасть мой плащ. Вы рыскали повсюду, расставляли свои сети, но ваши уловки слишком примитивны…
За окном пропел петух. Наступал новый день. Амбруазина осторожно поглаживала исцарапанную руку.
— Вы неслыханно злы и грубы, — сказала она.
Она попятилась к двери, с тревожным и в то же время дерзким выражением на лице, которое она умела принять, когда не получалось то, чего она хотела…
— Не смотрите на меня так. Ваши глаза преследуют меня. Когда вы умрете, я выколю их.
Обессиленная Анжелика забаррикадировала дверь и рухнула на кровать. Как тяжелы эти встречи с Амбруазиной! Каждая из них, как едкая кислота, подтачивала силу ее сопротивления. «В следующий раз.., я больше не выдержу.., больше не смогу вытерпеть ее…» Отныне весь апломб Виль д'Авре, его чисто французская бравада в стиле маркиза с кружевными манжетами не помогут ей вырваться из сатанинских тисков.
Замаскированная Дьяволица с обворожительным лицом, как в вихрях ветра, то надвигалась на нее, то отлетала. Какой кошмар! Какой символ! Вечный враг бродил у ее кровати, стараясь подобраться к крепости, где она хранила свою любовь — к ее сердцу. Однажды уже проклятые легионы все истребили.